Нэлза, о хлыстах он не говорил ни слова.
Он долго молчал. Она безуспешно пыталась придумать, что еще ему сказать, как его успокоить, как достучаться до него через ту стену, которой он отгородился от мира, когда он, наконец, взглянул ей прямо в глаза и сказал почти шепотом:
–Госпожа Нэлза, можно… попросить вас… дать мне вашу руку. Пожалуйста. Позвольте мне… прикоснуться к ней. Просто пожать.
Поколебавшись, она протянула ему раскрытую ладонь, и он накрыл ее своей и легонько сжал, совсем легко, еле заметно. Она вздрогнула, но подавила свой порыв и не отдернула руку. Прикосновение было даже в чем–то приятным, оно пробуждало давно забытое ощущение дружеской сопричастности, сопереживания, контакта. Ладонь его была больше, чем ее, отметила Нэлза, хотя его руки выглядели маленькими и изящными, не огрубевшими от тяжелой работы.
Держа ее руку в своей, он вдруг спросил, так же мягко и кротко, без тени любопытства, без намерения смутить или озадачить:
–Это ведь шрамы от хлыста у вас на шее?
Она вырвала руку и встала на ноги.
–Уже очень поздно, Ариэль. Нам обоим пора спать, – холодно сказала она. – Надеюсь, остаток ночи обойдется без эксцессов.
И все–таки последнее слово осталось за ним. Когда она дошла до своей кровати, с другого конца каюты донеслось тихое:
–Спасибо вам, госпожа Нэлза, – и она не ответила ничего.
* * *
Единственный город на планете тоже назывался Кендар, для удобства. Сколько Нэлза его помнила, он никогда не менялся. Самый большой и самый захламленный космопорт галактики, разномастные корабли в ангарах и доках, разношерстный сброд на улицах, в кантинах, в увеселительных заведениях. Бывало, здесь в одной подворотне заключали сделку на сотню тысяч, а в другой резали прохожих за пару кредитов и красивую куртку.
Когда она собиралась уходить, Ариэль снова завел тот же разговор. Наверное, надеялся, что за эти пять дней ее сердце смягчилось. Но Нэлза не привыкла менять своих решений: парень останется на Кендаре, и точка. Ее не тронули ни умоляющие синие глаза, ни даже слегка подрагивающие губы, когда он с горечью сказал:
–Лучше мне по–прежнему быть рабом, но остаться с вами.
–Не говори глупостей, Ариэль. Я не оформляла над тобой опеку, только освободила тебя из рабства, и теперь ты пойдешь своей дорогой, а я своей. Все. Ни слова больше.
Однако все оказалось не так просто. Старые друзья и знакомые как будто сговорились не дать ей исполнить задуманное. Томпсон месяц назад улетел к Триадам, Шедар продал корабль и подался в наемники, Эррера укатил по делам бизнеса в Ньюарк, а его компаньон отказывался до его возвращения нанимать персонал. Выслушав очередное «Нэлза, ну ты меня тоже пойми…» от Хейксиса, владельца кантины, она тяжело вздохнула. Никто не горел желанием нанять на работу неизвестно откуда взявшегося парня, за которого непонятно почему хлопотала известная авантюристка. Ему даже подзатыльник лишний раз не дашь, вдруг он ее внебрачный сын или любовник. Нэрган бы ей не отказал, нашел бы место для парня на корабле, не задавая никаких вопросов, но о нем вот уже полгода не было ни слуху ни духу, с тех пор как его «Ипполита» пропала в районе Эстирского скопления. Годы идут, друзья приходят и уходят, а враги накапливаются…
