- Введите их, - приказал начальник полиции. - И собаку тоже.
- Слушаюсь, синьор; собаку тоже.
- Как тебя зовут? - спросил малыша начальник.
- Джанджи.
- А дальше как?
Молчание.
– Я спрашиваю, - как тебя зовут?
- Джанджи.
– Хорошо. ну а дальше как? Короче говоря, чей ты сын?
– Я сын Тури.
- А кто такой Тури?
- Тури - это Тури.
- Ладно, хватит; от него мы, по-видимому, ничего не добьёмся. А тебя как зовут? - обратился начальник к Аугусто.
- Мантеллина.
- Мантеллина?! Это ещё что за имя?!
- Да, его зовут Мантеллиной, хотя плаща у него больше нет.
- Тури подарил мне штаны с карманами.
- И дался вам этот Тури! Ты тоже его сын?
Мантеллина покачал головой.
- В общем, я ничего не понимаю.
- Синьор начальник, по-моему, ребятишки немного не в своём уме.
- Как?! И вы их защищаете?! Этого ещё недоставало!
- Нет, нет, синьор начальник.
– Сам ты не в своём уме, - выпалил вдруг Джанджи.
– Что это значит? Что он хочет сказать? Что вы делали в универмаге ночью?
Мантеллина и Джанджи молчали.
- Простите, синьор начальник, пришли фотографы и журналисты.
- Пусть подождут. Не мешайте мне во время допроса. Эти мальчишки и без того сведут меня с ума.
- Да, но корреспонденты не могут ждать. Для них это потрясающая сенсация: дети, собака ...
- Пусть подождут и оставят меня в покое!
- Слушаюсь, синьор начальник!
- Как вы вошли в универмаг? - продолжал допрос начальник.
- Очень просто, вошли и всё, - ответил Мантеллина, пожимая плечами.
- Да, но кто научил вас?
- Ты тоже с ума сошёл! - воскликнул Джанджи, приложив палец ко лбу.
- Ну-ну, без оскорблений!
- Потише, малыш, - сказал полицейский, - ведь ты разговариваешь с начальством.
- Признайтесь; воры впустили вас в универмаг, чтобы потом вы открыли им дверь?
- Я устал, - сказал Джанджи.
- Ах, вы, плутишки, шельмы!
- Успокойтесь, синьор начальник, позвольте я их допрошу.
- Ладно, попробуй теперь ты.
- Послушайте, ребята, мы хотим узнать, каким образом вы очутились в универмаге ночью. Хорошие дети обычно спят в это время, не так ли?
Мальчики повесили головы.
Да, хорошие дети ночью спят и не заставляют Тури волноваться.
- Тури! - позвал Джанджи, готовый расплакаться.
- Тури теперь плачет, - пробормотал Мантеллина.
– Что он говорит? - спросил начальник.
- По-моему, они хотят сказать, будто Тури сердится на них за то, что они ушли ночью, - ответил полицейский.
Джанджи и Аугусто сокрушённо кивнули головой.
