Вспомните, как Старовойтова и Попов говорили, что на территории Советского Союза должно быть 57 государств. А как резать? Неизбежно — по национальному принципу, и получится Босния. Другие сегодня горланят о губернализации России, прекрасно понимая, насколько это всколыхнет национальные республики и автономии. Поэтому мы должны отделить то здоровое, что исконно принадлежит России, на чем держится государство, от тех деструктивных сил, которые пытаются его уничтожить.
И, наверное, этих проблем никогда не возникало, если бы не накапливались социально-экономические вопросы. Когда стало не хватать продуктов питания, когда экономика начала хромать, когда безработица появилась, возникло желание объяснить это национальным или религиозным неравенством. Когда же в стране благополучно, мы забываем об этом и просто говорим: мы единый народ.
Сергей Лыкошин.
Даже из сегодняшнего нашего разговора очевидно, насколько надуманна политическая подоплека православно-мусульманского конфликта, который навязывается нам сейчас некоторыми средствами массовой информации и политикой одной сверхдержавы. Если говорить о России как о державном организме, то здесь сложился один уникальный и самобытный мир, включающий в себя как православную составляющую, так и многообразие исламского мира.
Мы прекрасно понимаем, что исламский мир, существующий в России, общинно, культурно и религиозно многообразен. Внутриконфессиональное единство — и в православии, и в мусульманстве — с течением 70 лет Советской власти было во многом утрачено. И в связи с общим безбожием была утрачена возможность сохранения национального мира, возникло новое конфликтное поле, в котором социально-экономические причины превратились в подоплеку национальных причин. Отсюда очень просто диктовать свою волю извне, навязывая те или иные концепции и создавая определенные предубеждения одной общности против другой.
То, что происходило в России до 1917 года, наиболее полно отвечало интересам как православной, так и мусульманской конфессии. Были две составляющие силы общества, которые в течение столетия отработали свое взаимодействие и нашли тот многообразный режим согласия, который отвечал интересам всей державы.
Но то, что произошло в 80-90-е годы, — это конфликтное поле, возникшее в отношениях мусульман и православных, это следствие общего безбожия, которое сформировалось на протяжении 70 лет нашей замечательной советской жизни. Я отнюдь не хочу оскорбить державный период Советского Союза, потому что мудрая политика нашего великого вождя выстраивалась в державную составляющую жизни многополюсного государства. Конечно, красный опыт заслуживает уважение хотя бы тем, что в течение 20-30 послевоенных лет сумел найти общий социальный тонус взаимодействия всех народов Советского Союза. Развитая экономика, достаточно державная политика — все подводило к мысли, что Советский Союз мог продолжать существовать. Однако насилие над культурой, насилие над православием и исламом, господствовавшие в то время, уже сказались в той осторожности, которую мы проявляем во взаимоотношениях между собой.
