— А что такое? — Каля поставил на землю ведра.
— Часы, — ответил Таю. — Очень громкие у тебя часы. И часто бьют: через каждые полчаса. И чем ближе время, когда сон самый сладкий, они увеличивают число ударов… Уж как я с ними ни боролся: хотел остановить, а они заперты, качал из стороны в сторону, а они всё идут! Пришлось выйти на улицу и лечь на скамью. И тут помешали.
Каля почесал затылок.
— Как это я не подумал?.. Извините, Таю. А я даже, представьте, днем-то в делах и не замечаю, как они громко звенят… Остановить их действительно трудно, пока завод не выйдет. Часы-то особенные, корабельные. Их подарил нашему райкому адмирал Папанин. Не боятся никакой качки.
— В этом я убедился, — улыбнулся Таю.
Напившись чаю на квартире секретаря, Таю и Каля вместе пошли в райком. Кабинет уже был убран, и огромные часы продолжали отстукивать время. Когда они начали бить девять часов, Таю вздрогнул и бросил на них недружелюбный взгляд.
— Ну рассказывайте, — сказал Каля, садясь за свой стол.
Таю посмотрел на него и удивился. Как он раньше не замечал удивительного свойства письменного стола изменять внешность человека! Каля за гладкой поверхностью зеленого сукна казался совсем другим человеком. Вот только что рядом с ним был соплеменник, свой близкий человек, а сел за стол — стал другим, далеко отодвинулся.
— Знаешь, Каля, я так с тобой разговаривать не могу, — сказал Таю.
— Что такое? — удивился Каля.
— Садись со мной рядом, а то разговор у нас получится не такой, какой я хочу, — сказал Таю.
— Ладно, — пожал плечами Каля и уселся на стул рядом с Таю.
Таю обвел глазами кабинет: он много хотел сказать, но не знал, с чего начать. Надо было за что-то зацепить нить разговора и потом уже разматывать клубок мыслей. В широкое окно заглядывало море, спокойное, гладкое, будто отлитое из стекла.
— Давай, Каля, я тебе расскажу всё по порядку, как было, — решился, наконец, Таю.
— Я слушаю, — кивнул Каля.
Таю рассказал всё, как было.
— Может быть, я нарушил пограничный порядок, но не считаю себя виновным, — закончил Таю.
Каля сидел молча, видимо обдумывая сказанное Таю. Потом встал и зашагал по комнате. Секретарь ходил медленно, соразмеряя свои шаги с качанием маятника.
В кабинет постучали.
— К вам пришел Иван Максимович, — доложила дежурная.
— Пусть войдет, — обрадованно сказал Каля и повернулся к Таю: — Это из областного управления КГБ.
Иван Максимович был одет в гражданское платье — обыкновенный черный пиджак и брюки, заправленные в высокие сапоги. Из-под пиджака выглядывала темная рубашка без галстука. Рядом с Иваном Максимовичем Таю казался настоящим франтом. Лицо представителя КГБ было обыкновенное, русское. Даже, можно сказать, веселое — в серых глазах таился смех, сверкал маленькими звездочками.
