— Это значит, что я еще не дала обет бедности, послушания и непорочности, всецело посвятив себя Богу и жизни в монастыре, — ответила Анджела.
Филипп не слышал ничего после слова «непорочность». Он также не помнил, что она сказала до этого. До его сознания дошли только слова о том, что она еще не дала «обет непорочности». Это стало для него лучшей из новостей, которые он слышал за многие годы.
Но, похоже, она всерьез думает об этом. Глупая девчонка.
Он же думал о совершенно противоположном.
— Что же вас останавливает? — спросил он, очень надеясь услышать в ответ: «Вы».
Анджела слегка пожала плечами и после небольшой паузы спросила, закончил ли он бритье. Да, он уже побрился.
— Ну вот, теперь у вас почти приличный вид, — сказала она.
Филипп никак не среагировал на ее слова. Он уже обдумывал, как соблазнить эту женщину, чтобы она забыла о своем намерении дать обет непорочности. Соблазнить ее до того, как она примет постриг.
Филипп быстро понял, что мысль о том, как соблазнить Анджелу, станет для него в ближайшее время навязчивой идеей. В конце концов, кто-то же должен спасти ее от самой себя, и Филипп считал, что лучше, если это будет он. Никого другого, кто бы мог подойти для этого сложного дела, поблизости не было. А он, несомненно, был на это готов.
Единственная проблема заключалась в том, что Филипп пока толком не знал, как приступить к решению этой непростой задачи. Одно дело — соблазнять девушку, когда ты пэр Англии, находящийся в полном здравии, и совсем другое, когда ты прикованный к постели «негодяй», который к тому же зачастую ассоциируется в ее сознании с человеком, обесчестившим ее и подтолкнувшим к мысли уйти в монастырь.
— Спасибо, — сказал он, возвращая ей бритвенные принадлежности. — У вас, наверное, много других дел.
Краем глаза Филипп заметил, как смутилась девушка от его вежливости.
— Почему вы снова просите меня уйти?
— Ведь у меня почти приличный вид, Анджела, — сказал он, слегка улыбаясь и вопросительно приподнимая брови.
— О! — сказала она, широко раскрыв глаза и поняв, что он имеет в виду. Потом быстро вышла из комнаты. Впервые за много дней Филипп не испытывал скуки. Он был слишком занят разработкой плана соблазнения.
Это оказалось труднее, чем он ожидал. Поскольку он не может свободно передвигаться, она должна сама прийти к нему, но просто затянуть ее в постель нельзя, так как девушка может ненароком упасть на его раны, и боль сразу же погубит все дело. Кроме того, Анджела не субтильная девица, и если не отнесется к его действиям благосклонно, то может просто покалечить его. Такой ход развития событий казался вполне вероятным, поскольку она, кажется, по-прежнему ненавидит его.
