Во время последнего пребывания М.И. в Петербурге, приехал из-за границы В.Н. Кашперов. М.И. необыкновенно симпатично относился к нему. Представляя его мне, назвал его своим другом и говорил, что в будущем возлагает большие надежды на него. (Кашперов ставит в настоящее время оперу свою «Тарас Бульба»).
Мои материальные средства. — Заключение со мною нового контракта. — Неожиданное его изменение. — Предложение Федорова, чтобы я вышла в отставку. — Появление на сцене певицы Шредер. — Мой концерт в Павловске. — Овации публики. — Неудача интриги Федорова. — Появление на сцене певицы Лавровской. — Опера «Иоанн Лейденский». — Новые интриги против меня. — Прием оказанный мне публикой в мой бенефис. — Несправедливое оставление меня на два лишних года на службе. — Поступок со мной Коммисаржевского. — Затруднения и хлопоты при устройстве прощального бенефиса. — Прощание с публикой и окончание службы при театре.
Все почему-то были уверены, что я имею большие средства. Но средства мои были настолько ограничены, что я, работая целый сезон, должна была всякий год, на летние месяцы, отправляться куда-нибудь в путешествие, чаще всего по Волге, тогда как у меня была уже в то время собственная дача в Ораниенбауме, где я с удовольствием отдохнула бы летом, если б могла избежать этих экскурсий. Но без них я не могла бы существовать. Содержание артистов было скудное. Как сказано выше, в первый год я получала всего 300 руб.; потом жалованье мое удвоили, а через три года я, кроме 600 руб. в год, получала 5 руб. разовых. Когда же я стала совершенно необходима для оперы, жалованье мое дошло до 1140 руб. в год и поспектакльную плату мне назначили 15 руб. Другого контральто между тем не являлось и я работала одна.
Прослужив таким образом 12 лет и вынужденная, кроме службы, прибегать каждое лето к путешествиям, я решилась воспользоваться, по совету моих друзей, удобным для меня моментом и потребовать сумму, которая могла бы поправить меня в материальном отношении. Я уже сказала, что другого хорошего контральто не было. Случилось так, что контракт мой кончался накануне открытия Мариинского театра после пожара. Пользуясь таким счастливым для меня совпадением, я предложила следующие условия нового контракта: жалованья по-прежнему 1140 руб., поспектакльной платы 50 руб. и 2000 рублей за бенефис. Последнее условие главным образом для того, чтобы гарантировать себя от тех неприятностей, которые каждый год приходилось встречать при бенефисе. Не могу выразить с какими ужасными трудностями добилась я заключения этого контракта и достигла я этого только благодаря удобному моменту, о котором упоминала выше. Никогда не дали бы мне этой цифры по контракту, если б я не объявила решительно, что буду играть на открытии театра в таком только случае, если мне пришлют накануне подписанным контракт мною предложенный. Волей — неволей дирекции пришлось принять мои условия, потому что открытие театра должно было произойти в присутствии высочайшей фамилии, а заменить меня не мог никто. Подписанный контракт прислан был мне накануне этого спектакля в 10 часов вечера. До минуты получения этого документа я была в тревожном состоянии; для меня решался вопрос: быть или не быть.
