— Сейчас он, возможно, просто старик, в котором нет ничего особенного и удивительного. Дело в том, что влиятельные люди кажутся нам порой исполинами, — предположил Сёити.
— Может быть. А и бог с ним. Совершенно точно, с мамой у них были серьезные отношения, а что касается папы, то он был слаб духом и, как говорила мама, всегда приносил себя в жертву. И в конечном счете все оказались мамиными рабами. Если судить по тому, что нам рассказали в клинике, грубые и резкие черты характера были присущи тете, но когда они обе вышли оттуда, в настоящем мире мама и тетя поменялись местами. Однако в реальности многими вещами шутить нельзя. Для мудрой тети это, видимо, было очевидно. Она понимала, что разного рода колдовством можно было развлекаться только в маленьком мирке клиники. Ну да ладно. Все это дела минувшие...
Вот так беседуя, мы шагали вперед, и чем ближе подходили к станции, тем больше народу нам встречалось. Когда я переживаю подобные моменты, у меня возникает иллюзия, что так в моей жизни было всегда и будет впредь. Я понимаю, что это иллюзия, и ощущаю счастье.
— Я никогда не стремился идеализировать мать. Я догадывался, что есть в ней что-то непостижимое. И на твою матушку она, наверное, оказала очень серьезное воздействие, — сказал Сёити.
— Тем не менее мне кажется, что именно оттого, что она пережила подобный период в своей жизни, она, к счастью, никого не убила. Если ты растешь в странном доме и видишь, как умерли люди, это неизбежно на ком-нибудь каким-либо образом скажется, — предположила я.
— Ты часто говоришь неопределенно. На ком-нибудь каким-либо образом... Хотя и в твоей жизни случилось такое. Кроме того, разве ты точно так же не расплачиваешься сейчас за весь этот кошмар? — спросил Сёити.
— Но ведь я такая дура. Я на самом деле считаю, что с тем, что случилось, уже ничего не поделаешь. Если что-то где-то отклонилось от нормы, это непременно обнаружится. К тому же я не хочу признавать, что в конце своей жизни мама окончательно поссорилась с головой. Если бы этого не случилось, она бы никого не убила, — убеждала его я.
— Ты не дура! И именно поэтому в твоем добром сердце постоянно тяжелым бременем лежит клубок разных проблем и переживаний, разве не так? Я знаю это. Я слишком хорошо тебя понимаю, — сказал Сёити. — Я наконец-то осознал, в чем и как раскаивалась моя матушка и как она за тебя переживала. За то время, что я провел рядом с тобой...
