Искатель, 1964 № 02 | страница 3
Кедрину понадобилась доля секунды, чтобы сосредоточиться на прервавшемся было разговоре.
— Здесь принципиальная трудность, — сказал он. — В таком объеме коллиматорный блок не разместится. Нечего и пробовать. А без него точечного излучателя, как вы сами понимаете, не получится. Луч будет расходиться под недопустимым углом, и коэффициент потерь будет…
Он виновато взглянул на Велигая. Тот повернулся к нему, растерянно приподняв брови:
— Раз принципиальная трудность — значит, нужно принципиально новое решение. Проще простого.
Он поднялся, мягко шагнул к Кедрину и навис над ним, улыбаясь, впрочем, безмятежно и доброжелательно.
— Вот как, — сказал Кедрин. — А сколько у вас в сумме трех движений?
— Не пробовал, — сказал Велигай. — А сколько вам нужно времени?
— Надо подумать, — протяжно проговорил Кедрин. На самом деле он уже думал. — Разве что… Бросить вдоль луча скользящее поле? Но это пока разрабатывалось только теоретически… А что? Может быть, этот объем не так уж важен?
— А вы вспомните ваш излучатель для станционарного передатчика. Его габариты.
— Не могу, — сказал Кедрин. — Я его никогда не видел. Электронную модель мы дали в машину — на расшифровку, расчеты в материале, программирование — и в производство. Ладно, подумаем набело…
Он неторопливо перебрался в правое кресло, покинутое посетителем. Жестом пригласил Велигая присесть рядом.
Кедрин надел на голову массивный шлем, застегнул пряжку. Протянул руку к пульту, единственному инструменту конструктора. Коснулся включателя. Вспыхнул индикатор: Элмо — электронный «мозг» — подключился, стал выслушивать приказания мозга Кедрина, отдал в его распоряжение свою обширнейшую память, связанную с Оперативным Мемориалом Института, невообразимую быстроту расчетов.
В Институте связи — институте Слепцова никто не думал невооруженным мозгом.
Кедрин нажал кнопку — стена напротив засветилась, по ней потекли цифры, символы, замысловатые кривые… Кедрин прочитывал их, некоторые возвращал, и они, повинуясь движениям его лежавших на клавиатуре пальцев, проскальзывали в левый верхний угол стены и там застывали. Потом Кедрин пошевелился в кресле, отыскивая удобнейшее положение. Стояла тишина, только еле слышный непрерывный шорох доносился, казалось, отовсюду. Через полчаса Кедрин глубоко вздохнул, стащил шлем, выключил Элмо, провел рукой по волосам.
— Грубо говоря, здесь еще до моделирования расчетов суток на пять машинного времени. Зависимых расчетов, Ну, человеческих, что ли… Потом машина сможет считать сама.
