— Горчак, а чем местные народы промышляют на Великом Шелковом Пути?
— Индийцы, я тебе уже говорил, земледельничают. А остальные, на всем пути от земель ромеев до Индии, кочуют, в основном на верблюдах, овец и коз пасут, ничьей власти над собой не признают. Да и как их там, в этих горах и пустынях изловишь, чтобы дань собрать? Ну, еще разбойничают. Слава богу, что по мелочи. Их много за раз собраться не может; ну, сотня, две от силы. А в тысячных караванах одних погонщиков по двести-триста человек, и все вооружены, да еще караванная стража. Все, как на подбор, матерые воины. Да и как не быть им матерыми, когда купцы на хорошего стражника не скупятся?
Анастасия вдруг сказала:
— Серик, а если ты в княжью дружину пойдешь, ведь князь быстро тебя боярством пожалует! Этакого воина…
Серик хмуро проворчал:
— Это если большая война случится, и я сумею вражеское знамя захватить…
Серик заметил, как Горчак внимательно и цепко глянул на нее, после чего вздохнул и проворчал:
— Говорил Реуту, старшую, замужнюю послать…
Анастасия вдруг сорвалась с места и убежала в шатер. Горчак хмуро проворчал:
— Я ничего не скажу Реуту, потому как бились мы с тобой бок о бок, но он и сам рано или поздно узнает…
Серик потупился, проговорил:
— Моему брату уже под тридцать, а вроде и не нужна ему женщина; работает в кузне с рассвета до заката и в ус не дует. А меня будто верховым пожаром накрыло… Да я ради нее готов пойти за тридевять земель, и поймать жар-птицу!
Горчак рассмеялся:
— Видел я этих жар-птиц… Павлинами зовутся. Ох, и голос у них противный! — он задумался не на долго, после чего раздумчиво произнес: — Вот и пойди на край земли, и поймай для купца Реута жар-птицу…
— Это как?! — изумился Серик.
— Не время еще, но скоро узнаешь… Давай спать, стражу пусть работники стоят. Пожалуй, опасность уже совсем миновала, но кольчуги снимать пока рано.
Серик улегся у костра на шубу, положив под руку обнаженный меч, укрылся другой шубой. Хотя можно было и не укрываться, в подкольчужной рубахе и так было тепло. Но к утру все равно продрогнешь, так что, чтобы лишний раз не просыпаться, заранее укрылся потеплее.
И тут же, будто и не спал вовсе, услышал над ухом:
— Серик! Ну и спать же ты здоров!
Высунув голову из-под шубы, Серик сразу ощутил студеную прохладу, на траве лежал иней, работники уже разводили костры. Горчак продолжал:
— Ко времени доехали, скоро и первый снег ляжет. Как следует, успеем намолиться до санного пути… Серик, я слыхал, кроме купцов и ремесленный люд поголовно окрестился?
