— В прежних бы походах нам такого стрельца… А то только по сидячим горазды… И то за три шага с подбегом…
Спали, кто в ладьях, кто на берегу, закутавшись в шубы — весенние ночи промозглые, хоть и пригревает днем солнышко. Выставляли двух караульных на весь караван. Весенний путь вниз почти безопасен, по сравнению с обратным — не очень интересны речным татям русские товары. Разве что шальная ватага бродников налетит. А вот тем, кто потом снизу пойдет — ухо надо держать востро. Ладьи полны дорогими заморскими шелками, аксамитами, да другими товарами, что много места не занимают, а дороги. Когда поравнялись с прошлогодним землепашцем, Реут долго вглядывался из-под ладони в берег, наконец, спросил Серика:
— Глянь-ка туда… Мне мерещится, аль и вправду там поле? — Реут часто пересаживался в ладью к трем друзьям, чтобы пострелять птицу, да только стрелы зря терял; из пяти едва одна в цель попадала.
Серик лениво обронил:
— Да мне и глядеть нечего, я так знаю, что там поле. В прошлом году того землепашца видели.
— Гляди-ка, куда добрались… — Реут помолчал немного, договорил задумчиво: — Пора, пора в Сибирь двигать…
До устья было уже недалеко, Днепр раскинулся так, что с середины уж и берегов видно не было. В тот день Реут опять плыл на ладье троих друзей, хоть охота уже и кончилась; птицы кто пролетел дальше на полуночь, кто тут расселись по гнездам, по лиманам да старицам, к тому же потянулись половецкие поселения по берегам, а половцы тоже не дураки весеннюю птицу пострелять. Серик первым разглядел мечущуюся по берегу и размахивающую руками крошечную фигурку человека. Реут за кормчего стоял, Серик закричал, выворачивая шею и пытаясь получше разглядеть человека на берегу:
— Реут, поворачивай к берегу!
Реут завертел головой, спросил недовольно:
— А с какого перепугу?..
— Да человек на берегу! Стряслось что-то; бегает, как полоумный, и руками машет…
Человек уже остался далеко позади, и видать потерял последнюю надежду, что его заметят, но тут же радостно встрепенулся, увидев, как ладья круто свернула к берегу. Посчитав, что и сам добежит, коли уж так резво бегает, порешили не грести против течения, приткнулись к берегу, опустили весла и выжидательно смотрели, как человек прыгает через многочисленные лужи оставленные отступающей вешней водой. Наконец, запыхавшись, он подбежал, забрел в воду, ухватился за борт, и стоял, тяжело отдыхиваясь. Когда-то богатая одежда превратилась в лохмотья, за пояс был заткнут меч без ножен.
