— Ты двое суток не приходила в себя, — мягко сказал он в темноте.
— Ну, да. Странно, что он мне мозги не выжег. Проще было меня по голову стукнуть.
— Пожалуй, — хмыкнул веклинг в ответ.
— Как он?
— Лежит.
Я закрыла на миг глаза, снова открыла. Звездное небо было надо мной, и только смутная тень чернела сбоку — старший веклинг.
— Что с ним? То есть…
— Он потерял много крови. Он спит без конца.
— Хоть посыпается?
— Да, периодически. С ним все в порядке, не волнуйся.
"Не волнуйся", — внутренне усмехнулась я, но молчала. Ворон нашел мою руку, взял в свои ладони и легонько сжал.
— Послушай, — сказал он, — ты знаешь, если бы была хоть какая-то угроза, я первый бы сходил с ума от беспокойства. Ты ведь это знаешь, kadre espero, не так ли?
Я молчала, но он был прав. Да, я знала, что есть что-то между ними, что-то за пределами видимого, какая-то незаметная тайна. Их сходство, странная печаль, с которой веклинг говорил о его возрасте…
— Угрозы для его жизни нет, сама понимаешь. Он может вынести и не такое, — Ворон осторожно погладил мою руку, — Не волнуйся.
— Уже не волнуюсь, — пробормотала я.
Веклинг замолчал, но все еще держал мою руку и поглаживал ее. И прикосновение его пальцев в мягкой старенькой перчатке было приятно мне. Я лежала и смотрела на звезды. Никогда, кажется, я не видела таких ярких сияющих звезд, как в ту ночь. Наверное, только в горах бывает такое небо и такие звезды. И эти были прямо над моей головой — во всю ширь небес.
— Где мы сейчас?
— Где-то в горах, — сказал он, — Я не знаю точно…. Да и какая разница?
— И как у нас дела?
— Что ты имеешь в виду? Нет ли погони? Уже нет. Но я не удивлюсь, если мы снова на них наткнемся…
— Я тоже, — пробормотала я.
— Что?
— Я тоже не удивлюсь, говорю.
— Ты знаешь что-то о них, тцаль?
— Не-а…
Я услышала его тихий короткий смех.
— А такая уверенность, — сказал веклинг.
— Как мои?
— Ничего. Мальчишку убили еще в крепости…
— Я заметила, — вставила я.
— … С остальными все в порядке. Что им сделается. Как ты себя чувствуешь?
— Ничего… — сказала я, прислушиваясь к своим ощущениям, — Могло быть и хуже. Но, конечно, ничего умнее он придумать не мог, чем шарахнуть меня с такой силой. Нет, чтобы разобраться. На меня, небось, масса энергии ушла, я же не в том возрасте, чтобы меня можно было принудить подобным образом. Скажи спасибо, что я вообще проснулась после этого.
— Да ладно. Проснулась же.
— Все равно, — продолжала я жаловаться, — Через два дня проснулась. Сделали бы из меня идиотку…
