Показалось солнце. На земле его давно не видели — с наступлением полярной ночи оно давно исчезло с горизонта! — а отсюда, с высоты, видно: багровый шар, подсвечивая далёкие синие горы-облака и спрятавшись за них, словно принайтован к земле и никак не может отрваться.
Светило, несмотря на свой солнечный блеск, выглядит угрюмым, рассерженным, холодным… И тундра, — когда солнце исчезло, а самолёт выбился из-за облаков! — выглядела не настоящей. Картинкой, которую изобразил художник. На этой картинке просматривалось белесое пространство с блюдечками озёр, вмёрзших в землю, ровненькое до невидимого горизонта пространство, извилистая лента промёрзшей Колымы со множеством ответлений…Ни деревца, ни кустике не было на той картине… А где те кочки и неровности, за которые цеплялся Максим Кучаев, когда его нарты взлетали вверх и сам он оказывался на жестком колючем снегу!?.
Впереди что-то зачернело и чернота стала расширяться на глазах, охватывая огромное пространство.
— К Андрюшкино подлетаем? — спросил Кучаев, повернувшись к Курилову.
Кучаеву показалось, что внизу — домики. Что он различает оленей в упряжках и собак, приткнувшихся у входа в тордохи!
Сайвасов отрицательео покачал головою:
— Олежки! Дикие олежки!
"ЛИ" спустился так низко, что даже Кучаев увидел что «чернота» в движении — волнистая линия изгибалась, стараясь убежать подальше от гула самолёта и от тени распластанной на земле и спинам оленей.
Курилов прищурился и в этот миг стал похожим на большинство своих попутчиков. Поначалу Максиму Кучаеву вообще казалось, что многочисленные лица малых народностей похожи друг на друга — сплошная однотипная морда!
Позднее признаются два писателя друг другу, что несмотря на свойственные им наблюдательность, так ошибались!..
Отставая от самолёта и уходя в сторону, колебалась чёрная волнистая линия — подальше, подальше от шума винтов! Подальше, подальше от человека, производящего этот шум!
— Красотища! — не удержался Кучаев и тут же спохватился.
Что-то сказал не так! Увидел, как сжались губы директора совхоза:
— После такой красотищи, тундра лишается ягеля. Дикие олени — беспощадные истребители ресурсов земли. Их надо время от времени отстреливать как класс! — жестко заключил Сайвасов.
Фарли Моуэт прислушался, попросил перевести. Поняв, о чём речь, покивал головою — знак согласия. Добавил:
— Дикие олени — соперники домашних. Я бы заметил, хитрые, коварные и умные соперники. Стоит зазеваться пастухам — уведут дикари в дали неоглядные всю женскую половину стада! — и Фарли подмигнул своей молоденькой жене Клер.
