Неудивительно, что Лисса была чокнутой. Попытка пройти через ее сад любого свела бы с ума.
Лета подвела его к небольшой группе лестниц, изгибавшихся в чешую дракона, которая в свою очередь таяла в реке крови, плескавшейся о маленькую скалу, на которой они оба стояли.
— Что это за место? — спросил он.
— Дом Лиссы. Как и предупреждал Деймос, она не совсем в себе, и у нее собственное, очень уникальное представление действительности. Сад отражает ее причудливую сущность.
Причудливую? Да, она как раз-таки стремительно миновала стадию причудливости, и сразу с головой окунулась в максимально возможную странность. Тут Айдан почувствовал, как перила, за которые он держался, облизнули его ладонь. Он резко отдернул руку, скривив губы от отвращения, и вместо языка, прикосновение которого он ощутил мгновением раньше, увидел глаза, наблюдавшие за ним.
Да… если это было истинным безумием, то он внезапно почувствовал себя нормальным.
— Лисса, Лисса, — позвала Лета. — Беспристрастная и неземная, это Лета пришла, совета ожидая.
Да уж, это была новая грань Леты. Но, надо отдать ей должное — петь она умеет, и голос у нее превосходный.
— Что ты делаешь?
Ее улыбка ослепила его.
— Лиссе нравятся рифмы. Она будет говорить только ими.
— Ты что, шутишь?
Прежде чем она успела ответить, перед ними появился вращающийся синий шар. Он перемещался по изрезанной траектории, пока не коснулся вершины лестницы позади Айдана. Там он начал увеличиваться, превратившись в молодую, красивую женщину. Ее длинные, вьющиеся белокурые волосы сверкали, как будто были сделаны из чистого золота, и держалась она с величественным достоинством королевы. Более того, каждая черточка ее лица была так тщательно изваяна, что женщина казалась нереальной — пока не посмотришь в ее глаза. Они были черными как уголь и холодными. Мертвыми. В них не было никакого намека на белок или какой-нибудь другой цвет. И когда она посмотрела на него, он почувствовал, что веявший от нее холод безумия пробрал его до самой души.
Когда она заговорила, голос Лиссы был таким же легким и изысканным, как и сама богиня:
— Лета, Лета, рожденная в снах,
Веками жила с криком боли на устах.
Сейчас ты на земли мои пришла,
Лишь содействия и ясности
Ожидая от меня.
Айдан наклонился вперед, чтобы прошептать Лете на ухо:
— Хороший стишок.
Она сильно толкнула его локтем под ребра.
— Ты можешь помочь мне, дорогая кузина?
Алые губы Лиссы изогнулись в причудливой улыбке:
— Помощь — то, что вечно все желают,
