Она промолчала.
- Придется, - сказал доктор, - еще вам придется носить корсет.
- Долго?
- Всю жизнь.
Николь сказала, что ей не нужна такая жизнь.
- Тогда вам придется всю жизнь лежать, - сказал доктор, - иногда можно осторожно вставать. Любой наклон может стать последним.
- И это все, что может сказать наука?
- Наука говорит, что вы должны были умереть три дня назад.
Доктор предложил остаться в больнице и подлечиться. Может быть, ему хотелось заработать, может быть, ему было скучно без больных. Николь отказалась.
Они вышли. Анри держал ее за руку. Солнце вырезало общий кусочек тени на светящейся траве. Легкомысленная собачонка затанцевала, вскидывая задние лапы. Николь медленно присела, не наклоняясь, как беременная, взяла щенка на руки. Зверюшка лизнула ее в щеку.
- Почему ты не захотела остаться в больнице? - спросил Анри, - ведь нам некуда спешить.
- У нас не так много денег. И мне не понравилось там.
Следующим утром фургон снова катился по степи. Несчастливый город остался в прошлом. Николь лежала на спине и перебирала сорок девять рисунков - сорок девять портретов себя самой.
- Мне не нравится число сорок девять, - сказала она.
- Почему? Это почти пятьдесят.
- Мне не нравится потому что - почти.
- Давай я нарисую тебя еще раз.
- Это будет неправда.
- Тогда что же ты хочешь?
- Я ничего не хочу, - ответила Николь, - зачем ты меня рисовал?
Анри перестал ее понимать. Иногда бывали такие минуты, когда Николь начинала говорить непонятно, как сама с собой. Он привык пережидать такие минуты. Он молчал.
- Нет, я не могу, - сказала Николь.
- Мы сможем, потому что мы вместе. Я буду зарабатывать деньги для нас обоих.
Она чуть улыбнулась его мужской прямолинейности.
- Я сказал что-то не так?
- Конечно.
- Ты всегда была артисткой и теперь не сможешь не выступать, да? предположил Анри. - Но ты же талантлива, ты придумаешь что-нибудь новое.
- Нет.
- Я опять сказал что-то не так?
- Конечно. Я не смогу не выступать, - Николь перевернулась и села спиной к нему, - я не смогу не выступать из-за твоих рисунков. Они слишком похожи.
- Я тебя не понимаю.
- Конечно не понимаешь. Вот сорок девять Я, совершенных, и вот одна я, рядом, пятидесятая, которая ни к чему не способна. Зачем ты меня рисовал? Они жи навсегда останутся со мной.
Анри задумался.
- Давай подарим рисунки первому встречному, - предложил он.
- Они не нужны первому встречному.
- Тогда давай их выбросим.
- Я не хочу гнить под дождем в этой степи.
