— Вернемся к брачному договору, — предложил сэр Малькольм.
— Тут я вряд ли могу сообщить что-то интересное, — сказал нотариус. — Дело это частное, и профессиональная этика обязывает меня хранить тайну.
Слово взял Дуглас Форбс:
— Мэтр, к сожалению, должен напомнить, мы расследуем убийство. И Скотланд-Ярду нужно знать всю правду.
— Конечно, — сказал мэтр Дервантер, усаживаясь поглубже в кресло, — но я не вижу связи между этим брачным договором и смертью Кевина!
— Об этом нам судить, — продолжал старший инспектор. — Наш долг — проверить все и вся. Итак, мэтр, что это за договор?
— О, самый обычный, и сказать по правде, я не вижу…
Теперь заговорил сэр Малькольм:
— Мэтр Дервантер, когда вы прибыли в этот дом?
— Два дня назад. Да, в четверг утром.
— А сегодня у нас суббота. Значит, на составление договора у вас ушло около двух дней!
— Нет-нет. Мы все закончили вчера вечером.
— Неужели были сложности?
Нотариус заерзал в кресле, почувствовав себя крайне неловко.
— В таких делах всегда есть что делить и из чего выбирать. И заинтересованные стороны обязаны договориться. Это же нормально, самое обычное дело.
— У вас всегда уходит столько времени на составление бумаг подобного рода?
— Нет, конечно. Но в этом деле речь шла о коллекциях. Да-да, в частности и о них.
— Профессора Даллингтона?
— Нет, о тех, что остались после покойного Грегора Адамса. Они же результат многолетних изысканий. Эмма и Кевин Адамсы, понятно, считали делом чести оставить часть себе. Для них все эти вещи, статуэтки имеют скорее духовную ценность.
— Профессор Даллингтон убеждал Эмму взять причитающуюся ей часть коллекции?
— Не совсем. Во время обсуждения он вел себя довольно сдержанно. Элис, конечно, хотела и себе кое-что выбрать из отцовского собрания, а Кевин думал оставить все себе. В других семьях, знаете ли, случается то же самое… Словом, мы договорились разделить все поровну.
— И, в конце концов, стороны подписали договор, — заключил сэр Малькольм.
— Верно. Подписали все. Правда, кажется… — Мэтр Дервантер внезапно встал. На лице у него вдруг появилась тревога: — Ах ты, Боже мой! — воскликнул он. — Простите, мне нужно кое-что проверить… Надо срочно повидаться с Эммой Адамс, срочно.
И он вышел, бубня себе под нос: «Боже мой, Боже мой!..» Сэр Малькольм и старший инспектор остались в гостиной одни.
