Я буду есть мое мясо.
Вот ребрышко с соусом барбекю,
Я буду есть мое мясо.
Вот голенькую я тебя затащил в постель,
Ты будешь есть мое мясо.
О ком это, Вилли?
Билл, Лессер, зовите меня Билл.
Билл... Извините.
Это обо мне и моей девчонке Сэл. Как вам это теперь понравится, господа?
*
Тучи клубятся над островом,
Гром раскалывает их, как орехи,
Молния кошкой бежит,
Льет дождь,
Летит ветер,
Пальмы клонятся книзу,
Волны бьются о берег,
Утром на пляж лягут мертвые чайки,
Дохлая рыба заплещется в море,
Шторм будит Лессера,
Он не хочет вставать,
Свет не зажигает, хоть не видно ни зги,
Свет зажигает,
Не видно ни зги,
Сбегает по темной лестнице,
Жжет Люциферовы спички,
Меняет пробки в подвале,
Когда лампы зажигаются,
Этот незнакомый хмырь лежит на цементном полу,
Одна нога отпилена по колено,
Он лежит перед пышущей жаром тонкой,
Брючины его окровавлены,
На полу теплая лужа крови,
Лессер пронзительно вскрикивает,
Отпиленной ноги нигде не видно,
Он взбегает наверх рассказать Вилли,
Что он увидел,
Тот грызет эту белую кость,
Что вы едите, мистер Кость?
Не засерайте мне мозги, Лессер,
Я знаю ваш настоящий голос,
Что вы едите, Билл?
Цыплячью грудку,
Белое мясо,
Чист перед Богом?
Кость слишком большая?
Это свиная ножка, мой милый,
Кошерное мясо, хочешь куснуть?
Айрин стонет. Лессер пробуждается от нездорового сна и зажигает лампу у постели.
*
Однажды ночью, лежа с ней в постели под картиной, изображающей черного Иисуса, Лессер спросил, когда они скажут Биллу.
— Что именно?
— Ты знаешь что. Либо ты скажешь ему, либо я, либо мы скажем вместе.
— Не повременить ли с этим немного? — спросила Айрин.
Ее голова покоилась на подушке в массе темнеющих волос. Она выглядела очень красивой, и Лессера встревожило, что его вопрос насторожил ее, ибо ее глаза омрачились.
— А может, пусть лучше умрет само собой?
— Меня это тяготит.
— Я бы предпочла, чтобы Вилли первый сказал, — когда он скажет мне, тогда все и кончится. Но если ты считаешь, что надо сказать ему, я бы хотела сделать это сама.
— Чем скорее, тем лучше, не то он постучится в пятницу к тебе в дверь.
— Это тебя очень волнует?
— А тебя бы не волновало, если б он собрался залезть к тебе в постель? Ты ведь больше не его сучка?
— Ну тебя на х..., не смей употреблять это слово. Это его слово, не твое.
— Чье бы слово это ни было, — сказал Лессер, — я не собираюсь делить тебя ни с ним. ни с кем-либо другим. Ты моя или нет?
— Я твоя, хотя иногда буду Виллина.
— Не собираешься же ты и дальше спать с ним и в то же время со мной?
