Недоуменно пожав плечами, Кибрит снимает передник.
Она останавливается около фонарного столба, смотрит на часы, ждет, глядя на противоположную сторону проспекта. Вскоре Томин выскакивает из толпы и нахально пересекает проезжую часть в неположенном месте. Отставая от него шагов на пятнадцать, с тротуара сходит молодой парень, секунду-другую колеблется и двигается следом, увертываясь от гудящих машин.
Томин, не оглядываясь, минует Кибрит. Она тоже не глядит на него — рассматривает преследователя. Томин скрывается за углом, за ним, как привязанный, исчезает парень.
Снова надев передник и занявшись хозяйством, Кибрит ожидает Томина. Стукнула дверь лифта на этаже. Звонок. Это он.
— Ну, видела?
— Если б своими глазами не видела, не поверила бы.
— Второй день спина чешется: чувствую хвост. Рассмотрела?
— Обыкновенный парень в нейлоновой курточке и джинсах. Среднего роста, довольно тощий. Лицо скуластое, обветренное, руки рабочие.
— С утра был длинный тип с прыщом на носу.
— Кто же такие? — начинает беспокоиться Кибрит.
— Ума не приложу. Извини, что я тебя вытащил…
— Нашел о чем! Ты ведешь что-нибудь серьезное?
— Мои клиенты хвостами не ходят. Либо удирают, либо нож в бок. А тут… чертовщина какая-то!
* * *
По территории базы Знаменского ведет ветхий, но озорной старичок, здешний «абориген» Демидыч, состоящий в некой неопределенной должности — для общих услуг. Он припадает на ногу, и Знаменский, подлаживаясь к нему, вынужден умерять шаг.
— Во-он, четвертый цех, вишь?
— Вижу. Теперь-то уж один дойду, возвращайтесь.
— Нет уж, до места тебя сопровожу, раз мам-Тоня велела.
— Чугунникова?
— А кто ж. У нас ее все так: заботливая. За глаза, конечно. Меня вот давно пора на пенсию турнуть, как тебе кажется?
— Да пора бы отдыхать.
— А мне неохота. Я отдыхом не интересуюсь. Спасибо мам-Тоня держит.
Их обгоняет мужчина, бросает на ходу:
— Привет, Демидыч!
— День добрый, Ванюша, — ласково отзывается тот и, обождав, пока фигура немного отдалится, трогает Знаменского за рукав.
— Второй кладовщик, Малахов Ваня. На пересменку пошел… А Васькин — начальником цеха. Вон, руководить выскочил, вишь? Это, я тебе скажу, такой мужик… такой, знаешь… — не находит слова Демидыч.
— Какой же? — улыбается Знаменский.
— Да вот такой. Сам гляди.
Они молча делают еще несколько шагов. У цеха идет погрузка овощей на машины. Васькин, белобрысый, круглолицый здоровяк, принимает у шоферов наряды, расписывается в накладных, горласто командует — все сразу.
