Ола и Отто 1 | страница 56
— Только предупреждаю сразу, — я уже оделась и ждала лучшего друга на пороге. — Методы ухаживания, описанные в книжке, мне категорически не нравятся!
9. Внешнее воздействие
Внешнее воздействие бывает разным. Кто-то хочет добра, кто-то — наоборот, мечтает сжить со свету.
Сессия в этом семестре не изменила себе и пришла как обычно — внезапно. Проснувшись однажды утром я лениво посмотрела на календарь и с ужасом обнаружила, что через три дня первый экзамен — об этом весьма красноречиво напоминал нарисованный на дате красной краской череп.
— Итак, что у нас тут? — спросила я сама себя, подходя к календарю.
Расписание экзаменов я перерисовала еще месяц назад, обещая себе, что завтра точно начну готовиться. «Завтра» так и не наступило, поглощенное веселым времяпровождением и охотой за деньгами.
Первый экзамен — «Принципы трансляции магии». С этим проблем быть не должно, подучу немного теорию и на «хорошо» можно рассчитывать. Транслировать магию — направлять магическую энергию в необходимое место, например, в артефакт, я научилась еще на втором курсе.
Второй экзамен… Я почувствовала, как скрутило от ужаса кишки. Как — ну как! — я могла забыть, что мне нужно сдавать эльфийский! Да еще и два экзамена — общий язык и заклинания! За остальные три экзамена сессии можно не беспокоиться, без сдачи эльфийского на четвертый курс не переведут.
Эльфийский у нас преподавал Профессор Ломиториэль. Студентов не-эльфов он не любил. Гномов ненавидел. Никогда не шутил и не улыбался. На ошибающегося (а попробуй не ошибись, если только падежей в эльфийском двадцать шесть!) смотрел всегда с презрением и жалостью, как на обезьяну, пытающуюся подражать человеку. Ходили слухи, что за два века преподавания Ломиториэль с успехом издал на родине несколько книг под общим заглавием «Органиченность человеческой расы», изучаемые эльфами в школе как программные.
С переменным успехом я два года воевала с эльфийским языком, ненавидя его всеми фибрами души и с ужасом ожидая итогового экзамена. Взяв свои конспекты с корявыми закорючками, призванными изображать изящную эльфийскую вязь, я несколько минут тупо в них смотрела и повалилась на кровать, закрыв лицо тетрадью.
Через какое-то время меня за плечо потеребил Отто.
— Я вижу, к сессии ты готовишься полным ходом.
— Уйди от меня, — пробормотала я из-под конспекта. — Я хочу умереть.
— Вяло стараешься, так ты до экзамена не умрешь, — сообщил полугном. — Что у нас тут? О, эльфийский? И как успехи?