– А здесь что? – спросил кто-то, и от ящика оторвали крышку. Чьи-то руки разворошили солому, и я увидела изумленных людей в тёмно-зеленой форме.
– Вот уж не ожидал наткнуться на такое, – как-то смущенно сказал один из них. – Упакуйте как следует и отправляйте первым же рейсом…
На этот раз меня везли по воздуху, что немало меня удивило. Неужели люди научились летать? А мой совсем уже позабытый возлюбленный, сильф, утверждал, что им никогда не оторваться от земли…
Так или иначе, но что-то случилось. Прервался ровный гул, закричали люди… А немного позже я оказалась в воде. В морской воде…
…Снова шли годы. Деревянный ящик истлел в соленой воде и развалился. Я лежала на дне, а вокруг шныряли яркие разноцветные рыбы, росли кораллы, похожие на невиданные цветы. Иногда меня навещали нереиды и тритоны, духи моря. Рассказывали о странных существах, иногда появляющихся на глубине. Говорили, что в море стало тяжко жить – воду словно отравили.
А как-то раз неподалеку от меня появились непонятные создания. Они были похожи на людей, только плавали, как рыбы. Они счистили с меня водоросли, обменялись взволнованными жестами и уплыли, а через некоторое время вернулись с большой сетью и, осторожно уложив меня в неё, подняли на поверхность.
Там, наверху, вокруг меня долго ходили разные люди. Они бережно очищали поверхность камня, которую когда-то так долго шлифовал скульптор, от ракушек и кораллов.
Наконец меня поставили в огромном зале. Собралась огромная толпа, люди громко разговаривали между собой, сверкали странные вспышки. "Уникальная находка! – говорили люди. – Божественно! Восхитительно! Открытие века!" Так продолжалось несколько дней, а потом меня отвезли в большое унылое здание посреди огромного серого города и оставили в полупустом зале с пыльным ковром на полу. Раз в несколько дней пожилая женщина в сером платье сметала с меня пыль. Иногда появлялись любопытствующие, но их больше занимала табличка на моём постаменте, чем я сама. Впрочем, случались и исключения…
Как-то раз меня навестил мой прежний возлюбленный, сильф. Он как будто состарился, хотя мы, духи стихий, неподвластны времени. В его кудрях мелькала седина, да и сам он выглядел как-то серо. Так же, как и небо за мутным окном.
– Ты всё так же красива, – грустно сказал он.
Я промолчала. Я уже очень давно не разговаривала с себе подобными.
– Прости меня, – сказал он. – Может быть, начать всё сначала?
– Слишком поздно, – все-таки ответила я. – Мир изменился. И мы изменились…
