Толпа заколыхалась и стала рассыпаться. Ной тоже счел за лучшее уйти. Ему стало страшно. Убийства в Городе участились — все об этом говорили, но пугало не это, пугала бессмысленная, чудовищная жестокость, с которой они совершались. Ей не было объяснений.
Настроение прогуляться по сонным улицам пропало, и Ной направился прямо к конторе Поиска.
Танк и Колотун оказались на месте. Они сидели возле вездехода и разговаривали. Ной пошел к ним, собираясь рассказать о том, что видел на улице Святого Варфоломея, но Колотун опередил его:
— Сдается мне, будет у тебя сегодня выходной.
— Храни вас Бог, — автоматически сказал Ной и спросил:
— Почему?
— По малолетству твоему.
Ной обиженно замолчал. Едва ли Колотун был намного старше. Конечно, дело не в возрасте, и Ной прекрасно понимал, что тот имеет в виду, но формулировки Колотуна его задевали.
— Ушки запретил использовать детей на тяжелой работе? — спросил он, чувствуя, как сердце зло застучало в груди.
Колотун осклабился.
— Ты растешь, мальчик! Растешь на глазах! — он смахнул несуществующую слезу. — Еще немного, и я смогу честно сказать — моя миссия на земле выполнена. Я воспитал человека!
Танк беззвучно смеялся, сотрясая широкими плечами. При последних словах Колотуна он опрокинулся на колесо вездехода и загоготал в полный голос. Ной тоже заулыбался. На Колотуна нельзя было долго злиться.
Когда Танк успокоился, Ной сказал:
— Я только что был на улице Святого Варфоломея. Там что-то случилось — что-то ужасное!
Втайне наслаждаясь общим вниманием, Ной рассказал о том, что видел. Его слушали молча и хмуро. Когда он закончил, Колотун сказал:
— Ты умеешь предвосхищать события — что есть, то есть. Ушки как раз там. Ты его случаем не видел?
— Нет. А почему он там?
— Как ты думаешь, кто виновники торжества? Кто порезвился на улице Святого Варфоломея?
Это слово — порезвился — покоробило Ноя. Оно никак не подходило к телам в черных мешках и плачу женщины. Оно звучало глупой издевкой.
— Это тараканы?
— Они это, — подтвердил Танк.
— Они, — эхом отозвался Колотун. — Посему быть тебе сегодня без дела. А нам светит очередная грязная работа. На этот раз действительно грязная.
— А можно я тут побуду? — спросил Ной.
— А где ж тебе еще быть? Побудешь, если Ушки домой не отправит. Он начальник — ему решать.
Время тянулось медленно. Колотун что-то напевал себе под нос, тягучее и монотонное, Танк закрыл глаза и, казалось, задремал. Но, не смотря на внешнее спокойствие, Ной хорошо чувствовал их напряжение. Они знали, что будет впереди, и им это не нравилось.
