Я не отвечаю.
— Будем слушать остальные группы? — спрашивает Валя.
Я кручу головой.
— На фиг. Нас не слушали — и мы не будем. Лучше по Питеру пошататься.
— Как хочешь. Я бы еще осталась… Надо только от твоего приятеля отделаться. — Она кивает головой в сторону Клыка. Он базарит с двумя парнями, они кивают, улыбаются. — Не хочу, чтобы он с нами ходил.
— Отделаемся, не бойся. Он пока вроде здесь остается. Билет на поезд — у него, дорогу на вокзал найдет.
На улице — сумерки. Грузчики овощного рынка исчезли. Капустных листьев и раздавленных помидоров стало больше. Грязь под ногами начинает подмерзать.
— Сколько у нас до поезда? — спрашивает Курт.
Я отвечаю:
— Около трех часов.
— Тогда мы с Алей смотаемся в одно место, здесь у нас знакомый живет… С утра дозвониться пытаюсь — не берет трубу. Но это почти рядом, две станции метро. Значит, встретимся на вокзале…
— Где?
— Вокзал — такой же, как в Москве. Значит, в начале, у входа.
— Ладно, договорились. Пока.
— Пока.
Курт и Алина идут к метро. Мы стоим на площади. Люди тусуются у кафе и магазинов.
— Что будем делать? — спрашивает Валя. — Может, зайти куда-нибудь, выпить чаю?
— Пошли, — говорю я. — Вон такое кафе, как мы утром были.
Сидим в «Кошкином доме», пьем чай. Влад и Валя жуют блины. Я есть не хочу, никогда не ем после концертов.
Влад, прожевав, говорит:
— Питер — бедный город. Это сразу заметно: люди гораздо беднее одеты, чем в Москве. И сам город в таком состоянии — сколько обшарпанных, облезлых домов. И никто их не реставрирует… Правильно говорят: все деньги — в Москве.
— Ну и хер на деньги, — говорю я. — Зато обстановка какая, атмосфера… Ощущение здесь совсем другое…
— И вообще, Питер — культурный город, интеллигентный. Не то, что жлобская эта Москва, — помогает мне Валя.
— Ну вот, давайте сразу все обсерать. Москва у вас жлобская, Питер — интеллигентный… Москва тоже разная, и люди там разные живут. Но я четко вижу, что Питеру до Москвы далеко. Несмотря на всю культуру, это сейчас — провинция, и надо смотреть правде в глаза.
— Ладно, хорошо, посмотрим в глаза, — говорю я. — Ну а ты, Леха, что ты нам скажешь?
Леха смотрит по очереди на всех на нас, улыбается, убирает волосы с глаз.
— А ничего я, пиплы, насчет этого не скажу. Мне и в Москве не то, чтобы сильно плохо, и в Питере тоже нормально.
— Главное — внутренняя гармония? — спрашивает Валя.
— Вот-вот, именно так. Золотые слова.
— Че это вы меня кинули в этом сраном клубе, а? — орет Клык. — Он стоит у вагона, курит. В руке — бутылка пива «Невское». Чуть в стороне курят Курт и Алина.
