Чувствуя страшную неловкость, я как дурак стоял перед ними, не зная, куда деть свои разутые до носков ноги.
— Познакомьтесь, — представил меня присутствующим Галкин. Замечательный поэт, журналист. Мы с ним участвовали вместе в автопробеге, публика встречала его на «ура». Прочитай своё стихотворение о покушении на царя Александра, — предложил он.
— Сейчас? — смутился я, поджимая пальцы в носках и думая только о том, как поскорее отсюда убраться. — Нет-нет, я не готов. И вообще я на минутку, посмотреть, как ты тут... устроился. Так что не буду вам мешать.
— Но ты хотел поговорить о журнале? — и, повернувшись к своим коллегам, пояснил: — Он оставил газету «Всенародная кафедра» и хочет создавать свой журнал. Литературный.
— Гиблое дело, — тут же констатировал один из его собеседников, больше похожий на Чубайса.
— Деньги на ветер, — поддержал другой, вроде бы больше смахивающий на Немцова.
— Но это будет не просто литературный журнал, а журнал литературной моды. Он будет возносить вверх неизвестных гениев и свергать устоявшиеся авторитеты, а главное — он будет диктовать издателям, кого издавать, а кого нет. Я уверен, что...
— С литературоцентризмом в России сегодня покончено. Для издательского бизнеса достаточно Пелевина, Акунина и парочки переводных авторов. Зачем же опять поворачивать внимание страны к слову писателей, уступая литературе ту роль, ради захвата которой и была затеяна вся перестройка? — подвел итог разговору третий.
— Я тоже думаю, что с организацией литературного журнала нужно пока немного подождать, — подал наконец голос и Галкин. — Такие акции надо проводить монаршьим указом, чтобы сразу стала видна роль государя в восстановлении державного отношения к культуре. А сегодня это несколько преждевременно. Сегодня перед нами стоят гораздо более неотложные задачи, нужно, к примеру, провести всероссийскую конференцию по теме общинного жизнеустроения, слёт юных монархистов, так что... Ты же умный человек, понимаешь...
Надев в прихожей свои одиноко стоящие под зеркалом пыльные туфли, я прикрыл за собой дверь квартиры-офиса и почти опрометью выскочил из подъезда. Надо же, блин, так купиться на слова идиота! Поможет он, как же. Держи карман шире! Посмеялся, как над пацаном, шизик хренов.
Я долго шел по улицам без всякой цели, покуда не почувствовал, что устал и хочу есть. Покрутив по сторонам головой, увидел поблизости торговку горячими хот-догами и, не долго думая, купил себе торчащую из булочки сосиску. Отойдя в сторону от людского потока, я аккуратно, чтобы не накапать на себя кетчупом и горчицей, съел хот-дог, затем купил в одном из киосков бутылочку разрекламированной по всем каналам телевидения «меринды» (»Жизнь хороша — если пьешь не спеша!»), а в другом — «Независимую газету» и, отыскав на бульваре незанятую скамейку, присел отдохнуть.
