Просто как у них все, в средневековье... Палаццо Дукале[14] не пыталось притвориться образом рая на земле, к идее воздаяния относилось по-торговому, по-воровски, по-пиратски: попался - получай. Оттого роскошь и пытки чередовало без стеснения, с полной уверенностью в верности целей и средств.
В зале делла Буссола[15] мы увязли в экскурсии. Русскоязычной, что неспроста.
Громкая речь разрушает обаяние практически любой прогулки. Прилюдную оглушительную трепотню, звуковой вариант эксгибиционизма, следует запретить отдельным законом. Пусть любители публично драть глотку ограничатся специально отведенными местами - звуковыми нудистскими пляжами. Или пусть себе орут - и платят штраф после ночевки в обезьяннике.
Вдвойне ужасна РОДНАЯ речь (с характерным для экскурсоводов местечковым прононсом и местечковым же изложением фактов), трещащая над ухом, пока ты безрезультатно пытаешься проникнуться атмосферой средневекового правосудия.
Но Дракон не дал мне погрузиться в раздраженное состояние - обнял за плечи и вывел из зала под неизбежное «Джакомо Казанова был посажен в тюрьму за свое безнравственное поведение...»
- Ага, за свое безнравственное поведение с низшими духами - и вызывал, и вызывал... Что они ему, девочки? - пробурчала я, бросив напоследок неприязненный взгляд на пожилую толстенькую экскурсоводшу, странно похожую на своих русских товарок. Та же цветастая шаль, накрученная вокруг тела подобием тоги, те же безделушки в ушах и на шее - гигантские, даром что безделушки... Вот только шаль из кашемира, а камни на пухлых пальцах - настоящие. Экскурсоводша смерила меня огненным взором образца «Ходят тут всякие...» - и я не сдержалась, захихикала гадко.
- И почему все всегда вспоминают Казанову? - неловко щебетала я, двигаясь сквозь человеческие водовороты в промозглых, роскошных и неуютных залах дворца.
Я никак не могла решить, говорить ли мне с Драконом на людях - или делать вид, что я говорю по телефону, по диктофону, по любому другому «фону», только не с живым человеком. С тем, что Я считаю живым человеком. А еще я не могла решить, говорить ли мне о Казанове. Слишком уж близко личность выдающегося беглеца из Свинцов подходила к теме дня. К теме секса.
Венеция и секс и сегодня - двойники. Есть города влюбленных - хоть тот же Берлин, где любовный сценарий не так жаждет секса. Где можно гулять, держась за руки, периодически застывая в голубином поцелуе на фоне цветущих лип и достопримечательностей. Но ни шагу дальше! В Берлине взрослые, половозрелые люди ведут себя, точно подростки, пьяные от недозволенных желаний...
