Глядя ему вслед, Дсзирэ решила, что его походка напоминает движения сильной дикой кошки.
Довольно неопрятная девушка принесла тарелку с хлебом, нарезанной домашней колбасой и стакан вина, но у Дезирэ не было аппетита, и она стала пить маленькими глотками терпкое красное вино.
— Вы не притронулись к еде. Дезирэ вздрогнула, расплескав вино.
— Вы всегда так подкрадываетесь к жертве? — воскликнула она, вытирая пятно, расползшееся на юбке.
Он расхохотался и сел рядом.
— Да, я наделал шума больше, чем целый полк. Просто вы о чем-то мечтали и не слышали моих шагов, сеньорита.
Его смех был так заразителен, что она перестала хмуриться и улыбнулась.
— Попробуйте этим. — Он протянул ей большой чистый носовой платок.
— На нем останутся пятна.
— Ну и что?
Дезирэ протянула руку, и их пальцы соприкоснулись.
Рафаэль отдернул руку, словно обжегшись. Он понял, что она почувствовала то же — жаркий укол желания!
— Принести вам другой стакан?
— Нет, спасибо, — пробормотала она, делая вид, что занята пятном на юбке.
— И есть тоже ничего не будете?
— Я не голодна. — Собравшись с духом, она подняла на него взгляд, а ему захотелось сжать ее в своих объятиях и поцеловать. Но она доверилась ему. Она сейчас под его защитой, и честь требует, чтобы он обращался с ней так, как он обращался бы с сестрой Изабеллой.
Вот когда они прибудут в Бургос… другое дело.
— Я немного устала. Плохо спала ночью, — чтобы нарушить неловкое молчание, Дезирэ сказала первое, что пришло ей в голову.
— Вы боитесь того, как отнесется к вашему приезду брат?
Дезирэ снова удивилась его проницательности.
— Он рассердится, но я надеюсь, что он не сможет отослать меня обратно.
Рафаэль не нашелся, что сказать, поскольку неожиданно понял, что, будь он на месте брата этой девушки, он бы ее ни за что не отпустил.
А она вдруг почувствовала, что разочарована, но тут же себя одернула. Почему это она решила, что ему небезразлично, останется она в Испании или нет?
Снова наступило молчание. Наконец Дезирэ не выдержала.
— Далеко еще до Бургоса? — спросила она, вставая.
— К вечеру будем там. — Рафаэль тоже поднялся. — Если только не сломается ось или мы не встретим французский патруль.
— Вы не любите французов, сеньор?
— А вы? Я думал, все англичане ненавидят Наполеона.
У Дезирэ упало сердце. Она не нашлась, что ответить. Но Рафаэль уже думал о другом.
— Нам пора!
— Как мне не хочется садиться в эту карету, — со вздохом сказала Дезирэ.
— Вы предпочли бы ехать верхом? — удивился Рафаэль.
