Оксана Тарасовна отрицательно покачала головой и с улыбкой ответила:
– Сегодня узнаю.
– И всегда я не вовремя, – раздался голос Сафронова. Он стоял в дверях уже без пальто, в сопровождении Чернилина и Кирилловны.
Все засмеялись, а Володька, хоть и не понял, чем вызван смех, засмеялся громче всех.
– Генка, ты всегда как тень короля Гамлета! – воскликнул Федя.
– Вот именно, – сказал Сафронов. Он поклонился Оксане Тарасовне застенчиво и мешковато.
– Здравствуйте, – поздоровался со всеми Чернилин.
– Здравствуйте. Проходите, – приветливо отозвалась Оксана Тарасовна. С нескрываемым любопытством она взглянула на Сафронова и поспешила выйти из столовой, чтобы тот огляделся и привык к новой обстановке.
Чернилин сейчас же подошел к столу и с увлечением принялся рассматривать журнал. А Сафронов скользнул равнодушным взглядом по знакомым рисункам и, заложив за спину руки, стал ходить взад и вперед по комнате. Он видел, что так делал старый писатель Никонов, когда во Дворце пионеров была встреча с ним.
– Знаете, ребята, что я придумал? – на ходу говорил Сафронов. – Нам нужно устроить литературный диспут по «Молодой гвардии»…
– Придумал! – насмешливо сказала Вера. – Да мы с Агриппиной Федоровной давным-давно наметили провести этот диспут.
– Ну, в школе – это одно, а во Дворце – совсем другое.
Елена устала следить за мелькающей взад и вперед фигурой Сафронова и сказала ему сердито:
– А ты сядь или стань, а то смотреть на тебя голова кружится.
Сафронов безропотно послушался и остановился у стола.
– Я возьму доклад на тему: «Почему они не пожалели своей жизни», – сказал он.
– Ой, что-то ты мудришь! – воскликнула Елена, но в глазах у нее вспыхнули искорки, на щеках появился румянец. Она вскочила и сказала: – А я? Я бы такой доклад взяла: «Олег и его мать». Я уже давно об этом думала.
Федя вышел из-за стола.
– В школе выступай с этой темой, а во Дворце я уже дал на нее заявку.
– Это кому же? – обескураженно спросила Елена.
– Агриппине Федоровне.
– Агриппине Федоровне? Ну уж извини, я этой темы не отдам. Я ее придумала.
– Да я же говорю тебе, что уже договорился с Агриппиной Федоровной, – настойчиво сказал Федя.
Елена развела руками:
– Ну и что же? Ты уступи мне ее.
– Ни за что, – серьезно ответил Федя. – Это вообще моя тема.
– Как это вообще? – спросил Сафронов.
– Два поколения: отцы и дети. Я об этом все время думаю.
Вера звонко рассмеялась:
– Значит, больше никто не имеет права думать об этом и делать доклады на такие темы? Федя, милый, ты к старости начинаешь глупеть.
