Живет Саша далеко от Коршуна. Больше суток надо плыть от села Покровского по реке на пароходе, а там пешком или с попутной машиной добираться до высокого открытого берега, на котором одиноко стоит дом бакенщика Иванова – отца Саши.
И дед, и прадед Саши жили в этом доме. Прадед был паромщиком, дед – бакенщик. Всю жизнь дед, как смеркалось, плыл на легком обласке зажигать бакен. Так и умер на реке. Зажег бакен последний раз, а утром нашли старика умершим. Течением прибило лодку к берегу.
Дом Ивановых стоит на высоком яру. К реке ведут выдолбленные в земле ступеньки. У берега качается на волнах моторная лодка – гордость и радость семьи Ивановых. Лодка голубая, как небо, и на правом борту ее надпись: «Сашенька».
Дом у Ивановых небольшой. Возле него коровник. Над коровником – сеновал. Дальше – огород. На огороде чучело в старой соломенной шляпе, в пестрых лохмотьях, развевающихся по ветру. Все надворные постройки Ивановых огорожены высоким забором. От многих хищников забор не убережет, но иных остановит. За километр от дома бакенщика начинается глухая тайга.
Трудно сказать, что зародило в Саше горячую мечту стать актрисой: то ли нескончаемые песни величавой реки, то ли безбрежность и красота почти всегда ясного неба и необъятной тайги, или какие-то иные душевные силы.
Саша всю жизнь прожила вот на этом яру да в поселке Коршуне. В областном центре ей бывать не приходилось, а в других городах и подавно. О театре она только читала да слышала по радио, но представляла себе зрительный зал, кулисы театра и остро ощущала волнение, которое охватывает актера на сцене.
Она часто выступала. Зрительным залом у нее была величественная Обь, сценой – высокий яр. И все свободное время она проводила на этой сцене: разыгрывала в лицах эпизоды из пьес, инсценировки, которые сочиняла сама, пела, танцевала. Иногда около берега медленно проходил пароход. Увлеченная танцем или монологом, она не всегда замечала его. Пассажиры дружно аплодировали дочери бакенщика, капитан приветствовал ее гудком. А девочка, смутившись, спешила укрыться в невысоком кустарнике.
Жизнь в уединенном домике Ивановых шла спокойно и однообразно. Потому-то с такой радостью и поехала Саша в Коршунский интернат. Правда, жалко было оставлять отца с матерью. Первые годы очень тосковала о них, а потом привыкла. Домой приезжала только летом, да и то ненадолго. А зимой к дому бакенщика нет пути: дремлет река под тяжелым льдом, отдыхают в затонах лебеди-пароходы. Вокруг дома Ивановых на сотни километров царит безмолвие. Под холодным солнцем блестит ослепительный снег…
