Как только дверь закрылась, старший из проводников с досады плюнул ему вслед:
— Будь ты трижды неладен! И черт же принес его. — Он повернулся к Сережке: — Вот, брат, как ты нас подвел.
— Да я же не хотел… — Сергею было очень неловко перед проводниками, попавшими из-за него в беду.
— То-то… не хотел, — смягчаясь, ответил старший. — Куда же тебя девать? Ревизор приказал ссадить.
— А ему что? Разве он понимает… Он — Беликов!
— Не Беликов, а Беленький! А откуда ты его знаешь?
— А я вовсе его и не знаю. Век бы не встречал — не соскучился! А Беликов — это такой персонаж у Чехова Антона Павловича в рассказе «Человек в футляре», — и Сергей сначала скупо, а потом, видя живой интерес слушателей, со всеми подробностями пересказал им чеховский рассказ.
Проводники смеялись, соглашались, что Беленький и правда похож на Беликова. Старший проводник, Иван Семенович, тихо сказал другому, помоложе:
— Посмотри. Ежели Беликов этот сойдет на узловой, так пускай парнишка с нами едет. Куда его ночью-то?
Младший проводник, Ванюшка, как звал его Иван Семенович, вернулся с целым ворохом новостей:
— Беленький сошел. Будет дожидаться курьерского. А по дороге телеграмма пущена. Я главному читал. Он свои очки в вагоне забыл. В телеграмме сказано, что ищут по всей дороге семь человек пионеров из лагеря. И фамилии перечислены. Приказ начальника дороги: найти их и доставить в краевой центр…
— Так это же мы и есть! — радостно закричал Сережка.
— То есть как это — «мы»? Ясно же сказано: семь человек…
— Да дяденька же… Иван Семенович! Нас же и есть семь! Весь наш отряд. Четыре девочки и три пацана.
— Что ты мелешь?! Где же они твои…
— Да Иван Семенович. Здесь же, в вагоне…
Через полчаса неожиданно разбуженный, среди ночи Сережкин отряд, тесно прижавшись друг к другу, сидел в служебном купе и пил чай. Выложили на столик все свои запасы хлеба, фрукты. Иван Семенович и Ванюшка угощали их горячим чаем и помидорами. Девочки наперебой подсовывали проводникам груши, яблоки, кизил.
А еще через час, когда за окнами уже начало синеть небо и потускнели звезды, путешественники удобно разлеглись на настоящих ватных матрасах, прикрытых своими простынями. И ничего не надо было бояться. И скрипучий голос Беликова не смог бы прервать их счастливый сон под веселый стук колес летящего к родному дому поезда.
Отстучали колеса по ажурному железнодорожному мосту через Дон. Замедляя ход, скорый «Новороссийск — Москва» вполз на станцию и замер под легким навесом вокзала.
