– Ты?!
Алексей провел по ее волосам раз и два, дивясь тому, как они вздымаются вслед за его ладонью и по ним начинают пробегать искорки.
– Это ты ледышка?!
– Знаешь, когда он меня гладил по голове, ничего такого не происходило, – грустно вздохнула Елизавета. – Даже не знаю почему. Он говорил, что у меня очень холодные волосы и руки. А мне всегда казалось, что это у него холодные руки. И Катрин, помню, всегда кричала, что у него руки, как у рыбы. Он обижался... Кажется, это единственное, за что он мог обидеться на нее.
Алексей даже вздрогнул. Он всю ночь терзался, сказать или не сказать Елизавете про заговор Катрин. Мысли об этом, словно злобные призраки, мелькали среди объятий и поцелуев. Они отравили для него сию долгожданную ночь, и, в конце концов, Алексей разозлился и решил ничего не рассказывать любимой, чтобы еще и ее не накрыть этой злобной тенью. И вот как нарочно зашел разговор про Катрин! Не попытаться ли воспользоваться моментом?
– В голосе твоем обида звучит, – медленно проговорил он. – Ты не любишь Катрин?
– О, было время, когда я всех хотела любить, – грустно усмехнулась Елизавета и, сев в постели, начала медленно заплетать в косу свои легкие, летучие, по-прежнему искрящиеся волосы.
Сердце Алексея глухо стукнуло. Она всегда плела косу перед тем, как сказать, что ему уже пора. Тянула время, словно сил набиралась. Невыносимо от нее уходить!
– Я-то хотела, – продолжала Елизавета, проворно снуя пальцами в прядях, – но меня никто любить не желал. Тем паче Катрин. Она всегда ревновала брата ко мне, а сейчас она меня просто ненавидит.
– Почему? – настороженно спросил Алексей, размышляя, как бы перейти к трудному разговору... И вдруг до него дошло, что делать этого ни в коем случае нельзя! Если он сейчас скажет Елизавете о том, что ее золовка знает об их встречах... Боже мой, да чем это кончится?!
Только одним. Елизавета скажет Алексею, что им нужно немедленно расстаться!
И будет права...
Нет! Он не хочет, это невозможно! Он любит ее, любит до безумия, он умрет вдали от нее, от ее тела, от ее нежности, от ее глаз незабудковых...
– Ты замерз? – рассеянно спросила Елизавета, проводя ладонью по его обнаженному плечу. – Дрожишь... Укройся. Почему ненавидит, спрашиваешь? Думаю, из-за Александра. Она всегда мечтала владеть Александром – и не только как красивейшим из мужчин, но как великим князем, наследником престола, императором. Но он не может принадлежать ей. И я ничуть не удивлюсь, если узнаю, что Катрин, поняв, что никогда не получит власти, задумала убрать его со своего пути, воспользовавшись тем недовольством, которое зреет в семье и в стране и которого Александр не замечает.
