Когда упряжка вернулась к чуму, Обрядников набросился на Ясовея.
— Как ты смел, негодяй, так неосторожно ехать!
Но дама заступилась.
— О, нет! Он хороший мальчик. Смелый ездок. На, вот тебе от меня подарок.
Ясовей посмотрел на протянутую бумажную деньгу и нахмурился.
— Не надо.
— Почему?
Почему, он и сам не знал. Деньги давали все, кого он катал на оленях. Потом их отбирал хозяин. Обрядников сердито посмотрел на мальчишку.
— Бери, когда дают.
— Не возьму, — упрямо ответил Ясовей.
— Мне он очень нравится, этот дикаренок. Он такой забавный. Я бы хотела иметь такого в своем доме. Костя, не взять ли нам его себе?
— Ну, что ты, Наденька, выдумываешь, — поморщился супруг. — Этого ещё недоставало.
— А я хочу. Мы его возьмем. Сколько вам надо за него заплатить?
Обрядников замялся.
— Видите, сударыня, я не могу...
Ясовей слушал, полный негодования. Его хотят купить? Он не олень, не собака... Он не хочет идти к этой начальнице... Но чего проще прельстить купца деньгами. Обрядников, пряча глаза, согласился. Дама приказала слуге взять мальчика. Ясовей решительно и зло отбивался. Видя, что сила не берет, он впился зубами в мягкую лакейскую руку. Дама была в восторге.
— Вот зверёныш! Чудесный звереныш!
Ясовея увезли. Отец стоял у веревки, натянутой на колышках, и смотрел вслед удалявшейся повозке. Обрядников глянул ему в глаза и попятился.
Для Ясовея началась новая, необыкновенная жизнь. Его привезли в большой каменный дом с вереницей невиданного убранства комнат. Мальчик осторожно шагал по блестящему паркету, боясь поскользнуться. Ему казалось, что пол здесь изо льда, только лёд почему-то желтый. Он увидел себя в зеркале и подумал, что это другой ненецкий мальчик идет из соседней комнаты.
— Ты как сюда попал? — закричал Ясовей, до слез насмешив барыню.
Муж хмурился, недовольный новой причудой супруги, а она оживленно хлопотала, радуясь возможности избавиться от однообразия и скуки. Она решила сама обучать «дикаренка» правилам поведения в обществе.
— Знаешь, Костя, мы его будем показывать гостям. Это так интересно...
Прислуга накрыла стол, разложила приборы.
— Кушай, милый, — ласково сказала хозяйка.
Ясовей подумал-подумал и, схватив кусок жаркого прямо руками, начал уплетать его за обе щеки.
— Ах! Что ты делаешь? Разве так можно! Возьми в левую руку вилку, в правую нож...
Ничего у него не получилось. Намучился с этой окаянной вилкой и бросил. Так и остался голодным.
«Почему это у господ всякие причуды! Неуж им вилкой лучше брать мясо, чем рукой? Смешные», — думал Ясовей, свернувшись калачиком на жесткой постели в каморке под лестницей.
