Ингрид рухнула на стул, словно пестрый мешок с картошкой. Высмотрев в ведерке бутылку, она налила себе, даже не взглянув на этикетку, не полюбовавшись цветом вина, не насладившись его букетом, и залпом проглотила чудесный нектар. Максим и Лола воздержались от каких-либо комментариев: ситуация была не из простых, а заряженные животворной силой частицы явно не подействовали на Ингрид Дизель. Они молчали, давая ей подыскать нужные слова, и когда она их нашла, голос ее был искажен неизъяснимой яростью:
— Они вызвали меня в нерассветную рань и сообщили, что один из моих лучших товарищей убил девушку, словно свинью, а потом слинял, как последний трус.
— Спокойно, — сказала Лола. — Давай по порядку. Кто это «они»?
— Твои экс-коллеги.
— Легавые из Десятого округа?
— Нет, с площади Италии. Майор Саша Дюген, невыносный тип.
— Ты хочешь сказать, невыносимый?
— Невыносимый, невывозимый, какая разница!
— Я знаю о нем понаслышке. Честолюбив. Между прочим, он самый молодой майор в Париже. К тому же женат на высокопоставленной чиновнице из Министерства внутренних дел, такой же честолюбивой, как он сам. А что за друг?
Ингрид набрала в грудь побольше воздуха и заговорила о Брэде Арсено, Новом Орлеане, нападении, спасении, Магнолия-холле и даже о попугаях, орущих на ветках Великана, о лимонаде, поджидавшем их в холодильнике, и о рыбках, резвившихся в протоке. Лола и Максим позволили ей размотать до конца клубок воспоминаний. Не только потому, что воспоминания были колоритными: повествование явно шло на пользу Ингрид, певшей дифирамбы своему другу-садовнику. Лола, как истинный комиссар полиции в отставке, подумала, что ее американская подруга пытается убедить саму себя в непричастности этого Брэда к преступлению, так как не в силах полностью избавиться от подозрений.
— А что за убийство? — спросила она.
— Убита девушка. Задушена в парке Монсури. Медленно и жестоко. Пластиковым пакетом.
— Кажется, я что-то такое читала в газете, — подтвердила Лола. — А когда это было?
— Ну конечно! — вмешался Максим. — Совсем недавно. Девочки, дальше можно не искать.
— Да и зачем? — хмыкнула Лола. — Чего нам еще искать — такое вино, такая компания. И славная страшилка на закуску.
— Как ты можешь шутить, Лола? Это ужас что такое!
— Я спускаю пар. И тебе советую.
— Чтобы расшевелить твое волнение и выгнать покой, придется попотеть.
— Лучше говорить «взволновать» и «нагнать страху», Ингрид, но это все мелочи.
— «Взволновать» — гадкое слово.
