— Спасибо, Натти.
Шпонк пожал массивными рыхлыми плечами.
— За что же спасибо? Мы с вами делаем свой бизнес, вот и все. — Он помолчал и после некоторого колебания добавил: Только учтите, опасное это дело, в которое вы ввязываетесь.
— Что поделаешь, — улыбнулся Кронин.
— Понимаю, дело есть дело. Иногда приходится идти и на риск, без этого трудно сыграть хорошую игру. Главное в том, чтобы почуять, разумен ли этот риск. И договоримся сразу. Шпонк опять до предела понизил голос. — Ничего я вам про Линга не говорил. Голографию его вы мне показывали, Линга я узнал, а вот где его можно найти, понятия не имею. Поболтали мы с вами о бизнесе, о товарах, о лимонах и мирно разошлись. Если вы попробуете мне приписать что-нибудь другое, я буду все отрицать перед самим Господом Богом.
— Будьте покойны, Натти, я тоже могу вести честную игру. — Кронкн внимательно взглянул на него. — А в какой степени я могу доверять вашим сведениям?
Шпонк укоризненно покачал головой.
— Я за них отвечаю. Я честный коммерсант, ленд, поверьте. Иначе за столом этого заведения давно бы сидел другой человек. Даром я фарги не беру.
В толпе далийцев, такой плотной, что едва можно было пошевелиться, Лобова вынесло на привокзальную площадь. Он хотел остановиться или хотя бы замедлить шаг, чтобы осмотреться, но людской поток безжалостно поволок его за собой. Голоса, крики, рокот двигателей, шелест колёс и шарканье ног, гул громкоговорителей — все это оглушило Лобова.
С трудом ему удалось выбраться из этой живой реки. Он вздохнул и огляделся. Странно, сказочно, ни на что не похоже было место, в котором он оказался. Это была громадная площадь, на окраинах которой бушевали, кипели, ярились бесшумные пожары. Пламя взлетало вверх километровыми факелами, рассыпалось струями и искорками, горело внизу сплошной стеной, порхало по небу неистовыми сумасшедшими сполохами. Понадобилось время, чтобы Лобов пришёл в себя и понял, что это не конец света и не стихийное бедствие, а самая обычная для Даль-Гея световая реклама.
Лобов медленно двинулся к электробусным остановкам. Он чувствовал лёгкое бодрящее волнение, что-то вроде предстартовой лихорадки, которая неизбежно овладевает спортсменом перед началом состязаний. Целую неделю Лобов тщательно готовился к этой минуте. Теперь, в течение ближайших суток, а может быть и часов, выяснится, насколько успешной была подготовка. Совет предложил ему два варианта действий в Даль-Гее: первый — рассчитанный на медленное вживание в обстановку, постепенное движение к цели, и второй — молниеносный, рискованный, с расчётом на внезапность, на то, что пока далийцы разберутся, в чем дело, и всерьёз примутся за Лобова, операция уже закончится. Иван без колебаний выбрал второй вариант: ведь каждый день промедления делал спасение Хаасена все более нереальным, а Кронину удалось точно установить, что Хаасен жив.
