— Кто его убил? Го-во-ри-те!
Дед Рад сказал бы, если бы знал. Но Марга опять начала заикаться. Она не могла молчать, однако язык у нее распух, и из горла выскакивало только «то-то-то».
— Выплюнь свой язык, сука! Говори, сказано тебе!
— Сей-час...
— Ну?
— Шш-то?
— Кто его убил?
— Ра-а-з-ве я з-знаю?
— Говори, кто убил!
— Так раз-ве я з-з-наю? Господь его убил.
Косоглазый отступил на шаг. «А-а!» Он их проучит. Они ему скажут — ого!
Он обмотал шнуром револьвера руки стариков и привязал их к дереву. Потом стал нащупывать рукой саблю, которой при нем не было. Он разрубит их на куски! Это поняла и Марга. Лицо ее вытянулось.
— Я с-с-ка-жу.
А дед Рад отдался в руки судьбы и стоял тихо — искал спасения в собственной душе.
Косоглазый впился в него взглядом. Его раздражало это смирение, и он ударил старика ногой.
— Говори! Слышишь! Ты больше знаешь!
Старик повернул голову к Марге.
— Бог видит, Марга, турок он. Не нашей веры. Скажи, если что знаешь.
Тяжелая рука Сотира с силой опустилась на старческую щеку, и щека вздулась.
Марга ждала своей очереди. Косоглазый потянулся к ее шее, и она заговорила — ясно, вразумительно:
— Ничего не знаю. Можешь меня убить, я все равно ничего не знаю. Что сказать? Что?
— Сколько их было?
— Один.
— Врешь!
— Вот те крест, только один.
— Что он сказал? Как было дело?
— Сказал, что Сашко, господин мой, там, во дворе. — Марга старалась заплакать, но слез не было. И она продолжала: — Миче, ясное дело, пошла, сейчас же пошла, о чем ей тут думать? Здесь, среди деревьев, и скрылись. А может, пошли туда, к сеновалу Капановых — разве я видела? Ведь тут же прибежала жена кмета и отвела ее к покойной хозяйке.
— Жена кмета, говоришь?
— Она. Спроси ее, если не веришь. Она даже воды мне дала — чтобы я в себя пришла.
Начальник схватился за голову. Он ничего не понимал и не хотел этому верить.
— Жена кмета, говоришь?
— Да.
— Накова?
— Она самая.
Сотир опять потер лоб. До сих пор он никому на свете не доверял — никому. Совсем никому. Никогда и ни в чем. Однако то, что случилось сегодня, переходило все границы. Это что-то небывалое. Коварство и низость! Невиданное коварство! Невиданная низость!
Он оглушительно свистнул и несколько раз выстрелил из револьвера.
Набежали полицейские. Осмотрели отверстие в стене сеновала, залезли внутрь, заглянули во двор Сакызлаихи. Дверь сеновала высоко, а приставной лестницы нигде не видно. Конечно, похитители могли унести ее с собой. Но где они теперь? После полицейского часа скрыться можно было только через дом Капановых. А вдруг они еще там...
