Слова эти можно было счесть похвалой, но Ди ничего не ответил на это.
Шериф твердо продолжил:
— Только вот еще говорят, что этот охотник специализируется на вампирах. И что сам он — дампир.
И именитые горожане, и наемные громилы — все охнули и застыли. Как и Дэн.
— Ой, Дорис! Значит, тебя действительно… — Доктор Ферринго с трудом выдавил из горла безнадежные слова.
— Да, эта девушка укушена вампиром. И меня наняли, чтобы уничтожить его.
— В любом случае самого факта укуса достаточно, чтобы не позволить ей оставаться здесь. Она отправится в лечебницу, — провозгласил мэр.
— И не подумаю, — отрезала Дорис. — Я никуда не пойду и не брошу Дэна и ферму без присмотра. И если вы твердо намерены избавиться от меня, предупреждаю, я просто так не дамся.
— Ладно-ладно, — угрожающе протянул Греко. Упрямая независимость девчонки пробудила в нем злопамятность отвергнутого ухажера.
Он мотнул головой наемникам, в чьих глазах горел сумрачный змеиный огонь.
Буяны уже собирались разом спешиться, но в этот миг их лошади дружно, не обращая внимания на усилия седоков, поднялись на дыбы. Всадники, все до единого, успев лишь вскрикнуть «ой!», «ай!» или «ох!», оказались на земле. Солнечный воздух наполнился людскими стонами и конским ржанием.
Ди снова повернулся к шерифу. Понял ли Далтон, что один мимолетный взгляд охотника подчинил животных, так и осталось неизвестным.
Нить напряженного, не поддающегося описанию страха протянулась между двумя мужчинами, накрепко связав их.
— У меня есть предложение… — Едва Ди заговорил, шериф принялся кивать, точно болванчик, заранее соглашаясь. — Не делайте ничего с девушкой, пока я не закончу свою работу. Если мы благополучно выйдем из ситуации, то все будет в порядке. Если же нет…
— Уверяю всех, я и без вас позабочусь о себе. Если лорд одолеет его, я сама вгоню кол себе в сердце, — отрезала Дорис.
— Не дайте ей одурачить вас! Этот шут в сговоре с аристократом. Нельзя заключать с ним сделок — я уверен, он тут, чтобы превратить в вампиров всех и каждого в Рансильве! — Дважды за день потерпевший неудачу, Греко надрывался от крика, стоя на четвереньках для надежности. — Надо разобраться с сучкой! Нет, лучше отдадим ее лорду. Тогда он не придет за какой-нибудь другой женщиной.
С громким «пффф!» из земли прямо перед лицом Греко вырвался столб пламени четырех дюймов в диаметре. Грязь, не выдержав двадцатитысячеградусной жары, вскипела, и огонь прыгнул на прыщавую физиономию Греко, поджарив ему верхнюю губу. Мучительно, по-звериному взвыв, раненый отшатнулся и повалился на спину.
