Он замолчал и без малейшего следа безумия в глазах посмотрел на меня. Я больше не удивлялась, слыша подобное не впервые.
- К чему все это? А завтра вы скажете мне, что на самом деле я Клеопатра, или мой папа Навуходоносор, и я, наверное, и в это должна буду поверить?-задала я вопрос и, по продолжительному молчанию поняв, что он стал риторическим, спросила о другом:-Что со мной будет дальше?
- Скорее всего, твоя память снова будет стерта. Вернее сказать, будет такая попытка. Но сначала нам нужно изучить тебя и понять, почему вышел прокол. Чем-то ты видимо отличаешься от остальных.
- Я не хочу, чтоб меня изучали.
- Кому хочется быть подопытным кроликом.
- Почему бы вам просто не отпустить меня?
- Я же говорю: это невозможно.
- Потому что на сегодня нет рейса до Земли?-грустно усмехнулась я.
- В том числе,-совершенно серьезно промолвил Боскус.
- А если я сбегу?
- Это почти невозможно.
- Ты сказал "почти"?
- На самом деле возможно все. Да к тому же..,-он прищурился ехидно и сложил руки на груди, выражая этим полную свою правоту и контроль над ситуацией.
- Что "к тому же"?-спросила я, несколько обозлившись.
- Даже если тебе и удастся сбежать, что в общем хоть и мало, но вполне вероятно, то ты вскоре вернешься обратно.
- Какая самонадеянность! И почему же?
- Нелегко оставаться одной на чужой планете.
Я уронила голову на колени и обречено простонала:
- Как я устала от этого.
- Отдыхай,-коротко приказал он и, тут же вскочив с табурета, скользнул за дверь.
Клетка снова защелкнулась.
Я легла на кровать и стала рассматривать потолок. Я поняла, какую ошибку совершила, и пожалела, что вдруг обнаружила себя. Теперь мои шансы совершить побег практически равнялись нулю. За мной будут следить и гораздо пристальней, чем раньше. Обманывая их и притворявшись, я могла бы потихоньку разведать все ходы, выходы и лазейки и однажды сбежать отсюда. Но теперь… Я кожей ощущала на себе неотрывный пристальный взгляд и боялась шевельнуться. Я оказалась под прочным колпаком.
Наверняка на сей раз они применят ко мне более сильное средство, а потом станут долго рыться в моих мозгах. Или наоборот, изрядно помучив меня разного рода УЗИ и рентгенами, усыпят и вытянут всю мою память. После этого я буду считать себя Таис Афинской или царицей Клеопатрой и играть в придуманную ими игру, полагая, что это и есть моя жизнь. Осознавать это было тяжко и мучительно. У меня не могло уместиться в голове, что я скоро лишусь навсегда своего собственного "я" и стану кем-то другим. В это трудно было поверить.
