Время остановилось. Да что там – Время… Остановилось всё: лошадь, утренняя заря, мысли…
– Данилыч, друг! Что такое с тобой? – насмешливо заволновался Яков. – Уж не стрела ли Купидона поразила твоё бедное сердце? А если даже и так, то какой смысл – сидеть неподвижно, да ещё и с таким глупым видом? Слезай со своей кобылки, поцелуй барышне руку, разговор заведи душевный… Эй, очнись же!
Егор, совершенно не понимая, что делает, неуклюже соскочил с коня, сжал кисть девушки в своей ладони, поднёс к своему лицу, осторожно и трепетно прикоснулся губами, внимательно посмотрел в бездонные, чуть испуганные ярко-синие глаза, смущённо промямлил-предложил:
– Александра… Александра Ивановна! Вы садитесь на мою лошадку! Неправильно это, когда такая красивая девушка ходит пешком…
– Да что вы, Александр Данилович, право! Тут и недалеко совсем…
– Садитесь, прошу душевно…
Яков Брюс хохотал от души, но, как настоящий друг, совсем даже и негромко, чтобы не мешать жертвам коварного Амура…
Дальше тронулись уже другим манером: Александра – верхом, крепко держа в руке поводок с радостно тявкающим Хмуром, Егор – шагая рядом, неотрывно глядя на ту, что так коварно и нежданно похитила его глупое сердце, Брюс – деликатно приотстав метров на десять-двенадцать…
Они весело болтали – обо всём подряд, будто были уже знакомы не одну тысячу лет, изредка обмениваясь любопытными и приятственными взглядами, широко и призывно улыбаясь друг другу…
Вот уже рядом крепкие дубовые ворота, выкрашенные синей краской, за воротами отчаянно залаяли собаки.
– Ой… – Девушка замялась, явно не зная, как называть своего неожиданного кавалера.
– Сашей меня называй! – чуть подумав, решил Егор. – А я тебя – Саней… Не запутаемся? И давай уже перейдём на «ты»! Хорошо? Согласна?
– Согласна! – радостно улыбнулась девушка, на её розовых щеках даже проявились милые смешливые ямочки. – Давай, я сейчас спрыгну с лошади? А ты меня поймаешь? Мне надо папенькиных кобелей убрать подальше от ворот, чтобы они не покусали бедного Хмура, или чтоб он их не покусал…
Неуклюжий прыжок как-то неожиданно превратился в затяжной поцелуй, они упали в снег и замерли, ни на что уже не обращая внимания…
Озорные голубые глаза, нежные и жадные губы, туман в голове… Где-то нетерпеливо похрапывала лошадь, обличающе ворчал Хмур, удивлённо и чуть смущённо хихикал Брюс, злобно каркали чёрные вороны… Какое это имело значение? Да никакого!
«Пусть весь этот мир – вместе со всеми Петрами, Лефортами и Координаторами – летит в чёрную и бездонную пропасть… Пусть – летит, мать вашу! Лишь бы – вечно чувствовать эти нежные губы на своих губах…»
