— Малик уже клянется, что его выздоровление — просто чудо.
— Оставь ее в покое, — отозвался Малик.
— С какой стати? Разговор только-только начинает мне нравиться. — Гейдж попытался заглянуть ей в лицо, но в мерцании лунной ночи оно отсвечивало бестелесной бледностью. — Расскажи мне еще что-нибудь о драконах, с которыми ты бьешься.
Бринн молчала.
— А может, скажешь о рецепте похлебки, которая вылечила Малика?
— Он еще болен.
— Так, значит, его лечит бальзам?
— Именно он.
— Прекрасно. Поэтому ты сегодня ночью спать будешь отдельно.
— Я не могу оставить его. Если тебе кажется, что я колдунья и лечу его волшебством, то можешь так и думать. Мне все равно.
— Колдовство — выдумка. — Гейдж, помолчав, добавил: — Впрочем, ты веришь в него, не так ли?
— Верь я в такое богохульство, церковь давно бы сожгла меня на костре. Я не колдунья. Лечит бальзам, — быстро проговорила она. — И сплю я вместе с твоим другом только потому, что в любое время ему может понадобиться моя помощь. Все очень просто.
— Согласись, это разумно, Гейдж, — вступил в разговор Малик. — Она только стремится оградить меня от опасности.
Бринн покривила душой; она верила в свои целительные силы, данные ей свыше. Но она должна скрывать свой дар. Колдунов боялись или презирали; в том и в другом случае они вызывали страх, а страх — самый коварный, самый мощный враг.
— Все совсем непросто, — проворчал Гейдж. — Ладно, спи с Маликом… сегодня.
Но и сквозь разделявшее их расстояние он чувствовал не утихающее в ней беспокойство.
— Ш-ш, — прошептал Малик. — Все будет хорошо.
«Он успокаивает ее», — недовольно подумал Гейдж. В который раз сам он оказывался простолюдином рядом с благородным рыцарем Маликом. Впрочем, а почему бы нет? Что с того, что она считает Малика другом, а его врагом? Она его рабыня. Ему вовсе ни к чему ее доверие или доброе расположение. Все, чего он хочет, — охватить ее бедра и раствориться в них, и, как показывает опыт, неукротимость его была верным помощником и редко подводила. Пусть она боится его, страх станет его надежным союзником, таким образом он добьется своего.
Палатку прошила какая-то легкая тень, Бринн теснее прижалась к Малику.
Гейдж заставил себя закрыть глаза. Завтра он овладеет ею, и все будет кончено. А там пускай опять спит в объятиях Малика.
