Сезон любви - Айрис Джоансен

– Не виновна.

Мэлори Тэйн откинулась на жестком стуле. Волна облегчения, нахлынувшая на нее после вердикта, произнесенного старшиной жюри присяжных, ошеломила женщину. Она словно сквозь сон слышала возбужденный гул публики в зале судебных заседаний, слова благодарности, с которыми судья обращается к присяжным, чувствовала ободряющее пожатие адвоката Джеймса Делажа. Все это Мэлори воспринимала на подсознательном уровне. Она свободна!

Над ней склонился Джеймс. На его умном лице читалась тревога.

– Ты в порядке? – прошептал он.

Мэлори кивнула, стараясь дышать медленно и размеренно, однако она лучше, чем кто-либо, знала, что с ней далеко не все в порядке. Она была настолько измотана, находилась в таком невероятном напряжении, что едва сдерживала дрожь.

– Потрясающе! Спасибо, Джеймс. В какой-то момент мне казалось, что все кончено.

– Я же говорил тебе, что беспокоиться не о чем. Просто этой чертовой окружной прокурорше нужно было немного бесплатной рекламы для своей будущей избирательной кампании. Ни один другой юрист не потащил бы тебя в суд, имея на руках такие смехотворные улики.

– Она настоящая барракуда, – передернула плечами Мэлори, отводя взгляд от стола в противоположном конце зала, за которым все еще восседала властная сухопарая дама – окружной прокурор. – Когда она меня допрашивала, я чувствовала, будто меня раздевают. Даже хуже – так, будто… будто с меня с живой сдирают кожу.

– Как бы то ни было, все позади. – Джеймс собрал со стола свои бумаги, пухлые юридические справочники и аккуратно уложил их в кожаный портфель. – Пойдем. Пора отсюда выбираться. Нам еще предстоит прорваться сквозь целую свору папарацци, причем, чем скорее мы это сделаем, тем лучше для нас. Я намерен со скоростью света вытащить тебя отсюда и запихнуть в такси.

– Чем еще они могут мне досадить? – с горечью спросила Мэлори. – Они и так сделали из меня самую страшную женщину-вамп конца века. Разве ты не видел газетные заголовки? Знаменитая актриса соблазняет несчастного обезумевшего от любви юношу, тащит к алтарю, принимает дорогие подарки, а затем, когда он оказывается разорен, пристреливает его.

– Ни на одной газетной полосе не хватит места для подобного заголовка, – усмехнулся Джеймс. – Да и память людская коротка. На следующей неделе ты уже будешь «прокисшей» новостью.

– Хотелось бы в это верить.

Джеймс бросил взгляд на бледное осунувшееся лицо Мэлори.

– Послушай, а почему бы тебе не съездить на некоторое время в Европу? Пусть журналисты о тебе немного позабудут.