— Есть еще сомнения? Ну ладно... — быстрым движением рук Афанасий собрал свои длинные волосы в подобие хвоста, открыв большие заостренные уши, покрытые мелкой серой шерсткой, — ну как, убедился?
Он встряхнул головой, рассыпая прическу по плечам, и с веселым вызовом уставился на меня.
Почему-то я ему сразу поверил. Конечно, какой-нибудь Копперфильд еще и не такие фокусы показывает, да и за уши эти я не дергал, но что-то в его облике и поведении было настолько убедительным, что все сомнения отпали, осталось только любопытство.
— А что же ты такой..., — я нарисовал рукой в воздухе неясную кривую, пытаясь передать несоответствие облика собеседника картинкам из детских сказок.
— Ищешь лапти, зипун и броду веником? И размерчик великоват? За печку не пролезу? — Так я, в общем, как хочу, так и выгляжу. — Афанасий вдруг стремительно уменьшился, превратившись в нечто карикатурно-мохнатое, размером с два моих кулака, и так же быстро вернулся к прежнему облику. Я только глазами захлопал.
Домовой стремительно разлил по рюмкам водку.
— Скоро часы бить будут, а мы так и не проводили толком — Прозит!
Выпили. Мое любопытство не унималось.
— Так ты, выходит, местный домовой, этого дома?
— Да нет, я, в общем, приезжий. Только сегодня из Москвы прибыл.
— В лапоточке? — не удержался я.
— Зачем? — обиделся он, — на самолете прилетел, вечерним рейсом. Я вполне современный домовой, в главном корпусе МГУ работал. В самой башне.
Разлили остаток из бутылки. Выпили. Я с сожалением убрал со стола пустую тару.
— Да, надо бы добавить, — поддержал мои размышления Афанасий, — подожди, я сейчас.
Встав с табуретки он подошел к стене и с видимым усилием просунул в нее руку. Сосредоточенно пошарив там, потянулся обратно. Рука не выходила.
— Вот ведь, пьян уже... Молодой я еще домовой, неопытный. И ста лет не исполнилось. Старики у нас знаешь как пьют? Сейчас, сейчас...
Рука выскочила из стены с ясно слышимым треском. В ней была зажата бутылка местной водки. Афанасий с сомнением поглядел на этикетку:
— Ничего, вроде пить можно... Эх, разливай!
— Послушай, — заинтересовался я, — а что же ты из Москвы-то сюда?
— Да понимаешь, в столице конечно хорошо, спору нет: работа престижная, культура, уровень жизни... МГУ опять же, главный корпус — лекции, библиотека, студенты веселые, музыку слушают... Вот только перспектив никаких, все места еще двести лет назад заняты. А здесь — поле непаханое, только работай. Вот и пригласили: «Нам очень нужны специалисты вашего уровня!». Дом предоставили новенький — живи, не хочу. Правда на Новый Год никто не пригласил — традиции, видишь ли, семейный праздник...
