Мертвая женщина играет на скрипке - Павел Сергеевич Иевлев

© Павел Иевлев, 2021

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Мертвая женщина играет на скрипке»

Роман.

Посвящается моим дочерям, которые, конечно, СОВСЕМ НЕ ТАКИЕ!

***

— Это комик… — сказал капитан Плещеев, осторожно, шаг за шагом, отходя.

«Комик» — это не смешно. Общепринятое среди русских ЧВК-шников сокращение. Крикнуть: «Атас, комики!» — можно быстро. Пока система предупреждения пробормочет в наушники протокольное: «Внимание, отмечено приближение роя дронов-камикадзе, личному составу укрыться», — укрываться будет уже некому.

Приближения роя отмечено не было, потому что дрон один. Слишком мелкий объект для нашей носимой ПВО-станции, особенно в здешних горах. Отбившийся от роя дрон, небольшой, размером с микроволновку, сделанный по схеме квадрокоптера. «Ему, наверное, очень грустно и одиноко», — думал я, глядя в камеру и боясь пошевелиться. (На самом деле думал я совсем другими словами, несколько более эмоционально.)

— Не шевелись, Антоха! — капитан отходил все дальше. — Это пакистанский «буряк»1. Их местные перешивают черт-те как. Ему на твой бейдж чихать вприпрыжку.

В мой журналистский айди встроен пассивный чип, дающий ответ «Пресса, не стрелять!» на запрос средств ABCS2. Так положено по конвенции о военной журналистике от две тыщи двадцать какого-то года. Перед каждой командировкой в чипе обновляются коды, чтобы всякие хитрожопые комбатанты ими не прикрывались. Беда в том, что никакой конвенциональной «армибаттлсистем» тут нет, бармалеям она не по карману. Дроны они покупают старые с ломаной прошивкой или ломают сами трофейные. Поэтому дрон может не иметь системы запроса кода, иметь отключенную систему запроса кода, иметь перепрошитую систему запроса кода. Например, с прессой, установленной в качестве приоритетной цели. Очень даже запросто, журналистов тут почему-то не любят. Даже не знаю, с чего бы. Я вот хороший.

И жить очень хочу…

— Антох, ты не подумай чего, я чисто чтобы групповую цель не создавать, — утешил меня уже издали Плещеев, — черт его знает, как у него приоритеты выставлены.

— Может, его сбить как-то? — жалобно спросил я.

— Не надо сбить, шурави! — сказал наш проводник по имени Мангал.

Ему, в полном соответствии с лингвистической логикой и армейским пониманием юмора, присвоили позывной «Шашлык». Он, впрочем, не возражал.

— Он сдетонирует, Антох, — пояснил капитан, осторожно выглядывая из-за поворота горной тропы, — полетят клочки по закоулочкам.