— А что вы, собственно, здесь делаете?
— Живу, — нимало не смутившись сказал этот странный человек.
— Но, простите, это я здесь живу...
— Так живи, я разве против?
— Но...
— С наступающим!
В протянутой ко мне руке уже была полная рюмка, в несуразной плошке торчали две тонкие серебряные вилки и, осознав величие принципа «без ста грамм не разберешься», я сдался:
— И вас также!
— Лучше на «ты», — отозвался мой невозмутимый собеседник, и лихо выпил, показав изрядную к этому делу привычку.
— Тем не менее, хотелось бы... — снова начал я...
— Давай по второй, — рюмки снова были полны, — за встречу!
Выпили. Закусили божественно вкусными грибочками.
— И все таки...
— Разговор в этой стране начинается после третьей, — рюмка уже в руке, — твое здоровье!
Недаром алхимики называли спирт «водой жизни» — внутри наконец-то развернулся плотный узел, отпустило напряжение дальней дороги и даже неожиданная ситуация перестала выглядеть столь дикой. В конце концов, что за Новый Год без собутыльника? Тем более, что человек этот, несмотря на очевидную эксцентричность, казался в этом качестве вполне приемлем...
— Простите, Афанасий, но вы, то есть ты — кто такой?
— Я? — собеседник неожиданно широко улыбнулся, продемонстрировав мелкие острые зубы, — я домовой!
— Мой домовой?!!!
— Почему твой? Твой в Москве остался. Ты ведь лапоточек ему для переезда не предложил? А я — свой собственный.
— Какой еще «лапоточек»?
— Ну, — Афанасий поморщился, — положено так. Не знаешь что ли? Кладешь за печку, или хотя бы за плиту, лапоть, просишь вежливо так: «Дедушка, не побрезгуй, поезжай со мной в новый дом, на новое хозяйство...»
— И что, поехал бы?
— Нет, конечно. Ищи дурака, из Москвы в провинцию ехать... Но — традиция...
Ситуация в сознании, даже расширенном принятым вовнутрь алкоголем, никак не укладывалась: на неумного шутника мой ночной собеседник никак не походил, но, с другой стороны, домовой — это как-то чересчур...
Глубокое сомнение, отражающееся на моем лице, явно забавляло Афанасия.
— Что, не верится? Ну смотри...
Ловко повернувшись на табурете, он запустил руку под стол и извлек оттуда здоровенную елку. В кухне ярко запахло снегом, морозом и хвоей.
— Что это за Новый год, да без елочки?
Я растерянно заглянул под стол — его размеры явно не позволяли уместить там такое дерево. Тем временем уже откуда-то появилось ведро с песком и новогодний символ был прочно установлен в углу помещения. Причем, похоже, что Афанасий даже не вставал с табурета...
