Время неслось. Орлан стал смелым юношей с благородным сердцем и рас-четливым умом. Роза же, будто в насмешку, была легкомысленной, беспечной и невнимательной. Она использовала магию лишь для себя. Когда она стащила с рынка кожаные сапоги, Орлан лишь головой покачал. Когда Роза превратила воду в реке в молоко, он снова не отреагировал. Но когда Роза убила верховного судью, вздумавшего судить ее молодого человека, тут уж он не выдержал.
Они крепко поссорились, накричали друг на друга, и Роза сбежала из дома. Позже у нее появились приспешники. Они стали творить черную волшбу, что было наказуемо в наших кругах. Роза и остальные ушли в горы, где их никто не мог обнаружить.
Прошел год. Неожиданно среди жителей прошел слух о книгах, в которых написано о заговорах, приворотах, отворотах и прочей опасной волшбе. Орлан насторожился. Однажды к нему в руки попала такая книга, он полистал ее и ужаснулся. Он узнал почерк Розы. О
С тех пор темных волхвов называют чернокнижниками. Книг становилось все больше, Орлан пытался уничтожить хотя бы половину, но у него ничего не вышло. Не в силах больше терпеть все это, Орлан уехал из родной деревни. С Розой они больше никогда не встречались. Но волхвы с тех пор видят в черно-книжниках врагов.
Мирон замолчал, по-прежнему глядя в окно.
— Но причем тут я? — неуверенно подала голос Кира.
— Ты? — Мирон повернулся к ней и улыбнулся. — После того, как Темная Роза ушла из дома, Орлан женился на девушке из их селения, и у них родился сын. Это был твой прадед.
— ЧТО? — Кира поперхнулась от неожиданности и закашлялась. Мирон подошел и сочувственно похлопал ее по спине.
— Но… как такое может быть?! — вытаращила глаза Кира.
— Да, так уж вышло. Твой род светлых волхвов длился долго, до XVI века, но потом неожиданно прервался. Твои прадедушки и прабабушки рождались обычными, без каких-либо способностей. Но потом, в 1976 году родилась…
— Вера Кулик, — подсказала Кира, и сердце ее болезненно сжалось.
— Именно так, — печально кивнул Мирон. — Только тогда она еще была Пет-ровской. Прости, Кира, что мне приходится напоминать о твоей матери. Мы знаем о ее смерти. Она была чудесной волшебницей.
— Что она умела? — почему-то осипшим голосом спросила Кира, внимательно глядя на Мирона.
— Дарить свет, — ответил Мирон.
— Как это?
— Ну, представь, что настроение у тебя скверное. Весь мир кажется серым и жестоким. Ты идешь по улице, и вдруг неожиданно встречаешься взглядом вот с такой вот Верой Луч. И на душе становится светло и хорошо.
