Теперь ей вспомнилось, как однажды осенью они с Пушкиным посетили выставку в Академии художеств. Инспектор академии Крутов представил им молодого художника Айвазовского, получившего тогда золотую медаль. Ей понравились его картины: «Облака с Ораниенбаумского берега» и «Группа чухонцев». Обе эти картины и сейчас любила она – столько было в них настроения, так ласкали глаз удивительные сочетания красок! Не забылось и то, какое впечатление произвела она на художника. Он глядел на нее молча, не отрывая глаз, и потом писал в своих воспоминаниях:
Помню, в чем была красавица жена, на ней было изящное платье, бархатный черный корсаж с переплетенными черными тесемками, а на голове большая палевая соломенная шляпа. На руках у нее были длинные белые перчатки.
Видимо, Айвазовскому она сама казалась произведением искусства.
Вспоминается и другой случай, о котором, звонко смеясь, рассказывал Пушкин.
25 января 1837 года он и Жуковский посетили мастерскую Карла Павловича Брюллова. Оба восхитились акварелью «Съезд на бал к австрийскому посланнику в Смирне». Там на ковре, среди улицы, положив голову на подушку, сладко спал смирнский полицейский; позади него, за подушкой, – два стражника: один на корточках, другой лежит, упираясь локтями в подбородок, и болтает ногами, голыми выше колен и тощими, как две палки. Фигуры были очень комичны.
Пушкин смотрел на картину и хохотал, как ребенок, до слез. А потом с рисунком в руках стал на колени перед художником и просил его в подарок. Но Брюллов отказал, сославшись на то, что рисунок уже принадлежит княгине Салтыковой. А Пушкину пообещал другой. Но не успел…
Пушкин любил и музыку – с детства. Любила ее и Наталья Николаевна. Пушкины дружили с композитором Даргомыжским, который написал на пушкинские сюжеты оперы «Каменный гость», «Русалка», переложил на музыку немало других произведений поэта.
В 1835 году Даргомыжский провел вечер у Пушкиных. Композитор был в ударе, лицо его горело, глаза сверкали. Наталье Николаевне он в тот вечер напомнил Пушкина, когда тот читал свои стихи.
– Вам сейчас, наверное, хочется сочинять, – сказала ему Наталья Николаевна.
Композитор поблагодарил ее молчаливым взглядом, блестяще сыграл на фортепьяно пьесу Глинки и заторопился домой. Его не стали удерживать. Пушкин подошел к окну и, глядя на удаляющийся экипаж, сказал с улыбкой:
– Засядет на всю ночь!
…Лето 1836 года. Последнее лето Пушкина. Они жили на даче, на Каменном острове. Наталья Николаевна любила это место, любовалась прекрасным, ухоженным парком. Она любила с сестрами скакать верхом на своем вороном коне так, что дух замирал, а встречные провожали наездниц восторженными взглядами. Но в то лето ей пришлось совсем немного поездить по аллеям Каменного острова: в мае у нее родилась дочь Наталья и после родов Наталья Николаевна долго болела.
