– Договаривай, – согласился я, брезгливо отирая оскверненный палец о простыню.
– У меня нет таких денег, но… – Заметив, как я встрепенулся при этом унылом признании, Марк поспешил закончить на мажорной ноте: – Но я возьму их в отцовском сейфе. Завтра.
– Никакого завтра у тебя не предвидится, вонючий хорек, – сказал я. – Заберешься в папочкин курятник и принесешь мне золотое яичко сегодня. Андестенд?
– Андестенд, андестенд. Сегодня. В полночь.
Убежден, что еще ни одному мужчине Марк не назначал свидание с такой неохотой.
1
Дубов принял меня лишь под вечер, когда на территории давно улеглась всяческая суматоха и все вокруг опять сморило изнуряющей духотой да ленивой одурью. Впечатление было такое, словно мир покрыт исполинским невидимым одеялом, чтобы пропотел хорошенько и исцелился от лихорадочного дневного жара.
В знакомом кабинете было убрано, место разбитого аквариума занял новый, но плавала в нем теперь одна-единственная золотая рыбка, которой чудом удалось выжить во время вчерашней катастрофы. По ее унылому виду было понятно, что никаких желаний она исполнять не умеет, ни чужих, ни собственных. Сервировочный столик с бутылками отсутствовал. Это означало одно из двух: либо Дубов успел уничтожить все запасы спиртного в доме, либо избрал трезвый образ жизни. Я надеялся на второй вариант. Не хотелось бы мне, чтобы он опять нажрался и затеял новую корриду. Откуда я знал, сколько у него внебрачных детей и нет ли среди них сына Иришиной комплекции?
Но Дубов не показался мне ни пьяным, ни агрессивным. Слегка убитым, это да. Как будто его контузило утренним взрывом. Легкая белая рубаха с короткими рукавами на нем промокла до эротической прозрачности, и сквозь ткань проступала курчавая растительность на груди. Учитывая, что в кабинете работал кондиционер, Дубов либо жил в своем собственном температурном режиме, либо только что явился с улицы.
– Садись, – коротко сказал он, прохаживаясь по кабинету с мрачным выражением лица.
Безостановочное брожение продолжалось около пяти минут. Не зная, чем себя занять, я боролся с искушением закурить одну из трех оставшихся у меня сигарет. Наконец Дубов занял свое кресло за столом и раздраженно произнес:
– Вот ведь подонки! Не дадут спокойно помереть от рака!
– Вы имеете в виду кого-то конкретно? – осторожно спросил я.
– Куда уж конкретнее! Такое покушение могли организовать только профессионалы высочайшего класса. Силовики. Моя популярность и прямолинейность не дают этой своре спать спокойно.
