Айден побледнел как смерть. То, о чем он даже думать боялся, было произнесено вслух. Первым желанием было вложить всю обиду, весь гаев и боль в удар, стереть кулаком презрительные усмешки с лиц Джонни и бармена. Но здравый смысл возобладал.
– Нет, я не из полиции, – мотнул головой Айден. – А где живет этот Билли?
– Это не полицейский, – подтвердил бармен. – Это ее ухажер.
И он выразительно скосил глаза, словно приглашая Джонни вместе посмеяться над столь комичным утверждением.
– Ага. Ну нет, парень. Я не дам тебе адреса. Потому что моя бабушка была доброй католичкой и учила меня не причинять людям зла без особой причины, – фыркнул Джонни. – Тебе и так здорово «повезло» в этой жизни, не хочу, чтобы в довесок еще и Билли сделал из тебя котлету.
– Я убью его! – в бессильной ярости прошипел Айден, ненавидя в этот момент себя, Дэйзи и всех мужчин на свете, которые только касались ее тела или могли бы касаться.
– У-у-у! Тогда тебе придется перебить тут почти всех, – протянул бармен.
И Айден понял, что это – не клевета.
Часы любви сменились часами скандалов. Иногда Айден, в силу воспитания неспособный поднять руку на женщину, был готов убить Дэйзи. Но та годами училась манипулировать мужчинами.
– Пойми, котенок, это не только мой хлеб. Это – вся моя жизнь. Я не могу, не умею иначе, – заискивающим тоном поясняла она в те моменты, когда чувствовала, что надо подмаслить его с помощью напускной искренности. – Это как наркотик, и я сижу на нем с тринадцати лет…
Дальше следовала слезливая история о родителях-алкоголиках и первой любви – подлеце и сутенере, которую Айден слышал уже много раз.
– Из меня никогда не выйдет примерной жены, матери семейства, – признавалась она. – Так уж я устроена…
– Давай уедем, – умолял он. – Уедем в Лос-Анджелес к моей бабушке, ты порвешь со всеми старыми связями, мы все начнем сначала!
– Милый, да я же заскучаю самое позднее через пару недель. И удеру в ближайший бар, – усмехалась Дэйзи. – Это все равно, что посадить птицу в клетку. Моя жизнь – это свобода! Это ветер, это полет! Я не смогу взаперти!
– О чем ты говоришь? – вскипал Айден. – Те потные мужики, что хватают тебя за зад и накачивают дешевым пойлом, это – полет? Это – свобода? Я не хочу произносить вслух, как это называется на самом деле!
– Ну и убирайся! Тебя здесь никто не держит! – отталкивала его Дэйзи и выдавала тираду, которая мало сочеталась с ее прежним мурлыкающим тоном.
Удивительно, как они не пораскраивали черепа друг другу в ходе этих стычек. Оба так сильно ненавидели друг друга в эти минуты… И так нуждались друг в друге.
