- Достаточно того, что она восхитительна, монсеньор, - сказал Амур Лябрюни. Он настолько был полон тщеславия, что герцог Шартрский спросил:
- А она действительно восхитительна?
- Да, монсеньор. Я самый счастливый муж в мире.
- Очень рад, - сдержанно сказал монсеньор и вернулся к прежней теме: Ты займешься Тюльпаном, - сказал он, заправляя в правую ноздрю понюшку табаку. - Ты займешься им и поступай, как хочешь, я тебе абсолютно доверяю, - добавил он, протягивая Лябрюни тяжелый кошелек звонких экю. - Ты займешься им и больше я ничего не хочу знать, это меня не касается.
Выходя из дворца и обдумывая свои мрачные планы, обещавшие, если они будут выполнены, в один прекрасный день принести ему весьма приличное место при дворе герцога, Лябрюни не сомневался, что герцог Шартрский тотчас позабыл о своем враге, то есть вычеркнул Тюльпана из памяти.
И действительно, тот думал (заправляя табак в левую ноздрю): "Восхитительна? А почему бы и нет?". Он представил себе мадам Лябрюни и именно она некоторое время занимала его воображение.
Было, однако, кое-что еще, о чем не мог даже подумать Амур Лябрюни, человек с открытым взглядом, идеальный муж, но по существу человек двуличный: в тот момент, когда он торопливо гнал свою лошадь к знакомому дому в предместье Сен-Антуан, где жили два его отпетых сообщника, всегда готовых выполнить самое неприятное задание, в механизм заговора проскользнула песчинка. Заговора, который не был его собственным детищем. И ему было на это наплевать. Но почему? Не потому ли, что этот смелый человек с открытым взглядом был просто исполнителем чужих грязных замыслов?
* * *
Оказавшись свидетелем тайного и странного отъезда свое го друга Амура, Тюльпан счел за лучшее не ложиться снова. Он занялся своим туалетом, оделся и осторожно спустился вниз, стараясь не разбудить мадам Лябрюни, которая, как он полагал, ещё спала. Так как он слегка проголодался и очень хотел выпить чашку горячего кофе, то отправился на поиски кухни. Там то он и нашел Марию.
Как и накануне она была в ночной рубашке, но на этот раз без чепчика, и рассыпанные по плечам длинные волосы придавали ей безутешный вид. Она сидела на стуле, опустив руки, с таким бледным лицом, словно только что плакала, и казалось, ничего не замечает. Только легкое прикосновение Тюльпана вывело её из забытья.
- Я испугал вас, простите меня, пожалуйста.
- Нет...нет... ничего, - Ее голос дрожал и в какой-то момент Тюльпан решил, что между женой и мужем произошла ссора, ставшая причиной столь раннего отъезда Лябрюни.
