- Это очень людезно с вашей стороны, мсье. Я полагаю, вы парижанин?
- Да, парижанин, как вы изволили заметить. Увы, к сожалению, я не являюсь, как вы, гражданином океана.
Мощеные и проселочные дороги, Лафайет, состояние королевства, Джон Поль Джонс, стоимость жизни, которая продолжала расти, Жан-Жак Руссо, который умер за год до этого, также, как и враг его Вольтер - они переговорили обо всем за ужином, который прошел весело и прекрасно, так что когда дело дошло до кофе, то они были уже истинными друзьями. Он был симпатичен, этот Амур Лябрюни. Даже очень, - высокий худощавый человек с длинными волосами, одетый несколько аскетично для своего возраста (ему было около тридцати), с открытым лбом и хорошо поставленным голосом. Черты его лица украшала о естественная живость. Прямой и открытый взгляд свидетельствовал о порядочности. Но, что больше всего расположило Тюльпана к этому человеку, так это замечание, которое он сделал позже, когда они остались одни за бутылкой грушевого ликера, и причиной которого оказалась Магелон Жироде.
- Ах! какая прелестная супруга, - вздохнул Тюльпан, когда она их покинула. - Эта супружеская пара вызывает зависть и желание подражать им. А как вы считаете? Такая простая и спокойная жизнь, не так ли!
- Я тоже так считаю, - с проникновенным видом сказал Амур Лябрюни. - Я ведь фактически не парижанин. У меня в Париже только бюро. Я живу в Пасси, в мирной деревне, где у меня небольшой домик. Знаете, мой друг, я тоже мечтал о славе; мечтал стать солдатом, потом кардиналом. Я встретил Марию как раз вовремя, чтобы избежать этих ошибок.
- Это ваша жена?
- Да. Если бы вы знали, как я соскучился о ней. Ах, скоро моя инспекция здесь закончится и я готов мчаться сломя голову, чтобы увидеть её, Пасси, наших несушек и наши томаты.
Когда они расставались на ночь, стоя на лестничной площадке, Лябрюни сказал:
- Вы скоро отплываете, мой друг? Да, я понимаю! Вас ведь снова ждут приключения!
- Но зато вас ждут Мария и ваши томаты, - задумчиво сказал Тюльпан, но так как он слишком нагрузился грушевым ликером для того, чтобы вступать в интимные разговоры, то только на следующий день открыл своему новому другу тайную сторону своей души.
* * *
- Понимаю, - сказал Амур Лябрюни, - вы, как говорится, находитесь на перепутьи. Вы ещё слишком молоды, но большой жизнненный опыт и благополучное избавление от многих опасностей несколько ослабили вашу решимость; у вас отчасти иссякло желание следовать тем же путем. Слава теперь представляется вам ненужной и сражения кажутся лишенными смысла, тогда как несчастная любовь может оказаться единственной побудительной причиной - и вы говорите мне...Как вы это сказали?
