Тени у порога | страница 31



— Кто это — они?

— Да внуки же. Представляешь, такое полчище — и все сплошь идейные внуки. Кстати, в сфере идеи родства не бывает, раз существует своевременность. Идеи устаревают, идеи опережают. Только не всегда понятно, кто кого опережает — идея или эпоха.

— Роман Дмитриевич, — приложил руку к груди Трайнис, — богом молю — проще изъясняйтесь. Не поспеваю за мыслью-то.

Вадковский замолчал, смотря сквозь Трайниса. Гинтас на экране щелкнул пальцами справа и слева от себя, как бы проверяя рефлексы Романа:

— Конечно, я очень недоволен, но... все же не лезь с коварными вопросами к Славке.

— А я не жду ответов, — отозвался Вадковский.

— Все равно. Ты же видишь, для него это все как-то болезненно.

— Мне интересно, — пожал плечами Роман. — А что же сам его пытал? «Зачем», да «почему»...

— Потому и пытал, что показалось — особая для него эта тема. Надо же было разговорить человека. Порой сказанное вслух становится понятнее себе самому, чем неделями таскаемая и непроизнесенная мысль.

— Это уже похоже на профилактику, — скривился Вадковский. — Ты к нему еще с психоанализом сунься. Тут надо... ну не знаю, стихи какие-нибудь или музыку. Полет в неизвестность. В двух частях. Исполняется впервые. У рояля...

— У пульта, а не у рояля. Ноты у него странные только, черновик какой-то, — проворчал Трайнис и посмотрел в сторону. Глаза его расширились. — Ого!

— Что там?

— Ничего, все нормально. Мы прибыли.

— Теперь вижу, — сказал Вадковский, разглядывая новые созвездия. — С приездом. Никакого впечатления... Через полтора парсека как через темный чулан с разбегу. Эх, сейчас бы потрястись на телеге, да по булыжничку!

— Что-что? — переспросил Трайнис. — Я не расслышал.

— Телега, — Вадковский оживился, — транспортное средство отдаленного прошлого, напоминающее глайдер, упрощенный до абсурда по причине дефицита пластика и антиграва и при избытке дерева и лошадей.

Трайнис вежливо кашлянул:

— М-да.

— Экипаж, — раздался голос Лядова.

— Да, капитан, — отозвался Вадковский, — да, сокол наш.

— Ну, птенчики, мы в пределах гнездышка. Остался час максимального хода.

— Что-то не точно вышли, — осторожно заметил Трайнис. — Не близко ли?

— Я предупреждал, что выйду в аварийной зоне. Забыл? — удивился Лядов. — Кстати, вышли отлично, признай.

— Слишком близко. Предельная дистанция.

— Ну уж не ври, — возразил Лядов. — Десантники Порой выскакивают вообще в ионосфере. У нас был лимит в триста тысяч километров от поверхности, а выскочили мы в ста пятидесяти тысячах.