* * *
Посетители вошли в зал поющих кариатид в самом конце последней поляны, когда Лена с подругами устало домуркивали тему из «Лебединого озера».
Их было четверо — низкий толстяк в махровом халате, два охранника в дорогих двубортных костюмах и дядя Петя в маечке с надписью:
D&G
discourse and glamour
По тому, как униженно дядя Петя суетился вокруг толстяка, Лена поняла, что это кто-то очень важный. И только потом поняла, кто именно.
Это было невероятно.
Внизу стоял Михаил Ботвиник. Точь-в-точь как на фотографии, с которой она беседовала в микроавтобусе — с тем же румянцем во все лицо и таким же пробором в жидковатых черных волосах.
Лена чуть не упала с тумбы. Выходило, Кима сказала правду. Конечно, теоретически Ботвиник мог зайти сюда и сам по себе — но Лена знала, что теперь ее не убедит в этом никакая сила.
Ботвиник задрал подбородок вверх характерным движением, которое она уже видела как-то по телевизору.
— Что они поют? — спросил он.
— Чайковский, — ответил дядя Петя. — Ужасно красивая музыка, мы ее долго выбирали. Словно про какую-то удивительную древнюю тайну, да?
— Ага, — сказал Ботвиник. — Знаешь, про какую? Он с собственным кучером жил, Чайковский. Кучер мужем был, а Чайковский женой. Он этого кучера даже в Италию с собой возил. Вот и вся древняя тайна, шестьсот восемнадцать, сундуки мои сундуки.
— Думаете, об этом и музыка? — испуганно спросил дядя Петя.
— Конечно, — ответил Ботвиник. — Бытие определяет сознание. «Та-ти-та-ти та-та…» Это у него так в груди замирало, когда ему кучер засовывал…
Лена увидела, как стоящая напротив Кима оторвала руку от малахитовой плиты и показала ей два пальца. Это был условный знак. Она повторила тот же жест, чтобы его заметила Ася, которая не видела Киму. Прошло несколько секунд, и все четверо синхронно замурлыкали «Мондо Бонго».
— Ух ты, — поразился Ботвиник, — как это они?
— Учли критику, — улыбнулся дядя Петя. — И перешли на другую музыкальную композицию. Под нее, если хотите, можно протанцевать с любой из девушек.
— Что я, пидор, что ли, мудями трясти, — сказал Ботвиник и кивнул на Лену. — Это она мне двумя пальцами тычет?
— Нет, — ответил дядя Петя. — Они смену музыки согласовывают.
— Как это?
— Ну-ка, Лен, — подмигнул дядя Петя, — давайте назад на Чайковского…
Лена подала знак Киме, та пересемафорила его Вере, которая не видела Лену, и девушки слаженно перешли на «Лебединое озеро».
— Ничего, — засмеялся Ботвиник. — Надо будет ребят привести.
