— Я говорила ей, что иду в кино. Против кино она никогда не возражает. Ну давайте пойдем в гости к Джоссу!
Но после такого открытия меня довольно трудно было заманить в гости к Джоссу, даже близко к его магазину мне не хотелось приближаться.
Я сказала:
— Но Джосс сейчас работает, ему не понравится, если мы его отвлечем. А потом, и времени нет, пора домой. Да и не хочу я к нему идти.
— Если, как вы говорили, есть время для кофе, то почему его нет для Джосса?
— Андреа, я уже сказала тебе, что идти туда я не хочу.
На лице ее заиграла улыбка.
— Я думала, Джосс вам нравится.
— Это к делу не относится. Ему будет неприятно, если мы станем вечно болтаться у него под ногами.
— Вы имеете в виду меня?
— Я сказала: «мы». — Я начинала терять терпение.
— Он всегда рад меня видеть. Я это точно знаю.
— Да, я в этом уверена, — мягко сказала я, — но нам пора в Боскарву.
Я напомнила себе, что невзлюбила Джосса с самого начала. Несмотря на его внимание и очевидное дружелюбие, он вызывал во мне какое-то странное беспокойство, словно кто-то крался у меня за спиной. Вчера я начала забывать свою первоначальную к нему неприязнь, он даже показался мне милым, но после откровенностей Андреа было легче легкого, подхлестнув, возродить прежнее к нему недоверие. Уж слишком он хорош собой, слишком обаятелен. Может быть, Андреа и лгунья, но уж никак не дура. Как лихо, с какой удивительной точностью и проницательностью охарактеризовала она своих домашних, и если в ее словах насчет Джосса была хоть доля правды, то увольте меня от него!
Будь наше знакомство с ним поосновательнее, симпатизируй я ему больше, я отвела бы его в сторону и выпытала все как есть. Но он мне безразличен. И потом, мне есть над чем поразмышлять и кроме него.
В тот день Гренвил к обеду не вышел.
— Он устал, — сказала мне Молли. — Хочет полежать. Может быть, к ужину он отдохнет и присоединится к нам. А пока Петтифер отнесет ему обед на подносе.
Итак, обедали мы втроем. Молли переоделась в изящное шерстяное платье, украшенное двойной ниткой жемчуга. Она объяснила, что собирается к друзьям в Фоберн поиграть в бридж. Она надеется, что я найду, чем себя занять.
Я сказала, что разумеется и что все в порядке. Мы улыбались друг другу через стол, а я все думала, неужели действительно она сказала Андреа, что моя мать — гулящая, или это сама Андреа так истолковала какое-то ее туманное и полное намеков высказывание о моей матери. Я надеялась, что правда — второе, но все же нехорошо, что Молли посчитала нужным обсуждать Лайзу с Андреа. Сейчас мамы нет, а была она такой очаровательной, такой занятной. Почему бы не позволить ей такой всем и запомниться?
