Брант протянул сложенный шарф. Гарнет долго держала тонкий сверток в руке, не отрывая от него глаз и не решаясь взглянуть внутрь. Она смотрела на желтый шелковый шарф с вышитыми на уголке инициалами Д. Л. — ее прощальный подарок, над которым ей пришлось трудиться не покладая рук целую неделю. Очень медленно Гарнет достала обручальное кольцо Дени и украшенные гравировкой золотые швейцарские часы. Когда она держала их в руке, ей вдруг снова захотелось выхватить револьвер из кобуры Бранта.
Словно прочитав ее мысли, Брант покачал головой:
— Гарнет, убив меня, вы ничего не решите.
— Я обязана это сделать ради Дени… и ради себя, — глухо сказала она.
— Если бы все так думали, резня никогда не прекратилась бы, Гарнет.
Ей не хотелось позволить ему выкрутиться подобным образом, но поскольку девушка не нашлась, что сказать, сменила тему разговора:
— Что вы сказали моим родственникам?
— Я сказал, что во время нашей прогулки лошадь начала хромать, как будто потеряла подкову. Я вылез из брички, чтобы посмотреть, в чем дело, но, когда вынул камень из копыта, лошадь вдруг понесла. После долгой пробежки обратно до ранчо я сам чуть не захромал. Все мужчины вызвались участвовать в поисках, поехав во все стороны. Вакерос предположили, что вы в миссии Сан-Хуан, и мне оставалось лишь надеяться, что вам не пришло в голову мчаться дальше на запад — на территорию индейцев и в Мексику.
После всего случившегося я думаю, что Провидение особо заботится о глупых женщинах.
— А я совершенно спокойна да и сейчас ни о чем не переживаю, — заявила Гарнет. — Мне только жаль, что я заставила поволноваться тетю Дженни и дядя Сета. Они ничего не заподозрили, заметив царапины на вашем лице?
Брант осторожно дотронулся до глубоких ссадин, оставленных на щеке ее ногтями:
— Но я же несся через заросли колючего кустарника.
— Да, здесь везде много острых предметов, — меланхолично заметила Гарнет. — И рога не только у скота! Ваши, например, хорошо спрятаны от чужих глаз.
— Похоже, Дженни и Сет мне поверили.
— Вы, наверное, гениальный лжец.
— Вы разоблачите меня?
— А почему я должна из чудовищного злодея делать героя?
— Нам лучше закончить этот разговор, моя дорогая. Я искал вас всю ночь, устал и не хочу новых баталий. Но повторю то же, что сказал в хижине, Гарнет. Я люблю вас, люблю больше, чем любую другую женщину когда-либо прежде. Иногда я думаю, что буду любить вас всегда.
Что она могла ответить на это? Гарнет отвернулась и не проронила ни слова до самого Лонгорн Джанкшин.
